Здрасьте, я ваш папа
Шрифт:
– Дома отец…
– Ну, тогда ко мне.
* * *
– Этот тест сломан.
Я отбрасываю его в сторону.
– А этот врет!
Еще один летит мимо мусорки.
– А тот… да он китайский!
– Вот тебе российский. Последний. Если хочешь - куплю еще десяток. Но уверена, все они покажут тоже самое. Ты беременна.
Мне трудно дышать. Кружится голова. Реальность
– Дыши!
– слышу я голос Лизы.
– Дыши.
Постепенно реальность снова обретает привычные очертания.
– Что будешь делать?
– сочувственно спрашивает Лиза.
– Я не могу! Я не…
– Тебе решать. И знай, я буду рядом в любом случае.
– Ничего не будет!
– выкрикиваю я.
А по щекам катятся слезы...
– Тебе нужно успокоиться и все взвесить, - рассудительно произносит Лиза.
– И найти того дикаря. Он должен знать!
10
Юлианна
Мой телефон уже минуту разрывается от звонка. Это отец.
А я, вся в слезах и соплях, сижу на унитазе.
Он как чувствует, что со мной что-то не так! Если у меня приключился какой-то трындец - обязательно в этот момент позвонит папа.
А сейчас трындец просто феерический...
– Эй, чувак! Ты как там?
– бодро интересуется он.
– Норм. А что?
– Хлеба купи по дороге. Ржаного с кориандром и…
– Знаю.
Я вешаю трубку.
Да, отец иногда зовет меня “чувак”. У него свои приколы.
Он вообще воспитывал меня как пацана! Мы с ним ходили на футбол и ездили на охоту. Он таскал меня в походы и в автомастерскую. Научил водить машину, стрелять из ружья и пользоваться разными там дрелями и шуруповертами.
Просто он сам это умеет и практикует, а мы много времени проводили вместе. Вот он и занимал наш досуг, чем мог.
Отец воспитывал меня один. Маму забрала подлая онкологическая зараза вскоре после моего рождения.
Да, у меня есть бабушки и тетя, которые пытались оказывать на меня женское влияние. Но все равно я выросла пацанкой…
Может, поэтому у меня личная жизнь не складывается? Слишком мало во мне той самой женственности, которую так ценят мужчины.
Может, и в ту безумную ночь я была недостаточно нежной и хрупкой? Да… Я была дикой. Может, настолько дикой, что испугала даже необузданного дикаря? Он делал невозможные вещи…
А я стонала, бормотала всякие глупости, просила еще или молила прекратить… По-моему, я даже ругалась. Зря...
Хотя, когда все закончилось, дикарь говорил что-то романтическое. Называл меня синим солнцем.
Если
Может, все было бы по-другому.
Почему я так не сделала?
Не знаю. Я просто растерялась...
Сама во всем виновата.
Нет. Это он виноват! В том, что я сейчас переживаю.
Надо было предохраняться!
Я помню, что презервативы были. Но, может, не каждый раз? Я не знаю! Я была не в себе!
Я не следила за этим. И поэтому тоже виновата.
Мы оба хороши!
Но расплачиваться за это безумие придется мне. И это ужас как несправедливо!
* * *
Я несмело вхожу в тот самый бар. Иду к стойке. Сажусь на тот самый табурет. Оглядываюсь.
Меня не покидает ощущение, что дикарь где-то рядом. Или только что был. Или будет… Мне кажется, что тут все пропитано им!
– Чего желаете?
– раздается голос над моим ухом.
Я вздрагиваю.
Это бармен. Тот же самый.
– Кофе, - говорю я.
– Хотя нет. Лучше минералку.
От кофе могут быть непредсказуемые последствия. Вернее, тошнотворно-предсказуемые.
– И еще... Я хотела вас спросить… Я была тут месяц назад и познакомилась с парнем.
– Поздравляю, - бурчит бармен.
И смотрит сквозь меня. Явно не узнает. Конечно, целый месяц прошел! К тому же я выгляжу иначе. Другой цвет волос, нездоровая бледность…
– Вы его не помните? Бородатый такой.
– Сейчас каждый второй бородатый.
– Нет! У него была такая борода… не из барбер-шопа. Дикая брода. И свитер. Такой… колючий.
– Свитер? А, ну тогда, конечно помню, - смеется бармен.
– А!
– осеняет меня.
– Он пил этот, как его “Веств… “ что-то такое, похожее на эльфийское ругательство.
– “Вествлетерен”?
– Ага! Помните его?
– Как не помнить. Каждый день заходит.
Мое сердце перестает биться.
Неужели мы с дикарем встретимся? И я скажу ему…
Вряд ли он обрадуется.
– Весь “Вествлетерен” у меня выжрал, - продолжает бармен.
– А сегодня заходил?
– Нет еще.
– Тогда я подожду.
И я жду.
Полчаса, час, полтора…
– А от точно придет?
– спрашиваю, не выдержав.
– Должен.
Я жду еще час. Нет, это невыносимо!
Открыв сумочку, я достаю специально приготовленную фотографию. На ней я еще с синими волосами. И с кольцом в носу, которое больше не ношу. И в том самом черном джемпере.
На обратной стороне фотки написан мой телефон.