Здрасьте, я ваш папа
Шрифт:
Она берет бокал.
Смотрит на меня своими синими, в тон волосам, глазами. Подносит пиво к губам. Проводит быстрым острым язычком по верхней губе.
Мне внезапно становится очень жарко в этом неуместном шерстяном свитере...
И чего я не переоделся? И побриться не мешало бы. И вообще... Выгляжу я сейчас как последний бомж.
Мальвина делает большой глоток. В ее глазах отражается безграничное изумление. Да, вкус у бельгийского квадрюпеля уникальный и неповторимый... Офигенный вкус!
Через
Вот коза!
3
Юлианна
Мой рот наполняется горечью, смешанной то ли с вымоченными в квасе опилками, то ли с какими-то подгнившими фруктами. То ли вообще с жеваными половыми тряпками.
Естественно, я не могу удержать это блевотное нечто в себе. И распыляю его в пространство. Большая часть оседает на свитере того, кто это заслужил.
– Что это вообще?
– возмущенно воплю я.
Наблюдая, как бородатый вытирает лицо рукавом.
– Пиво, - на удивление спокойно отвечает он.
– Бельгийский квадрюпель из знаменитого траппистского монастыря “Вестветелерен”.
– Чего?
Опять набор эльфийских звуков.
– Пиво, - повторяет он, глядя на меня, как на умалишенную.
И даже не пытаясь спасти свой свитер.
– Я пила пиво. Это не оно.
– Это как раз оно. А ты пила разбавленную ослиную мочу.
Вот высокомерная скотина!
Я думала, он дикарь. А он просто какая-то новая разновидность хипстера.
Этих товарищей с бородами и в винтажных шмотках иногда трудно отличить от бомжей. Главное отличие - они пьют они не “Балтику” и не “Жигули”, а трудно произносимую вычурную хрень.
И при этом ведут себя крайне надменно и презрительно по отношению к нам, несведущим плебеям.
– У пива не может быть вкуса жеваных половых тряпок, - заявляю я.
Он смотрит на меня. Вроде бы, по-прежнему спокойно. Но в глубине его темных глаз сверкают молнии. И, кажется, я даже слышу гром…
– Какое вопиющее невежество, - констатирует он.
– Это твое пойло горькое и блевотное!
Я отодвигаю от себя стакан.
– Заказать тебе разбавленной ослиной мочи?
– Да пошел ты!
И я снова от него отворачиваюсь.
Расплачиваюсь с барменом.
Пишу троюродному брату Лизы в мессенджере. Он не отвечает. А я… я сейчас взорвусь!
И тут ко мне подкатывает еще одна личность. В отличие от первого, предлагавшего шабли, этот товарищ нетипичен для центрального района. По виду гопник. По разговору - олигофрен.
– Эй, красотка! Как дела?
– Амбивалентно, - бурчу я.
–
– он удивленно распахивает рот.
Я молча закатываю глаза.
– Как дела?
– снова повторяет он.
– Давай сразу к следующему вопросу, - говорю я.
– Ответ: нет.
Я слышу, как за соседним столиком ржут друзья этого гопника.
– Слушай, а давай… Мы там с друзьями...
– снова начинает он.
– Отвали, понял?
– я перехожу на близкий ему язык.
Но он почему-то обижается.
– Э, че грубишь? Я к тебе по-нормальному.
– А я нет! Иди, грызи семечки с пацанами.
Он пытается возражать, но мне все же удается отделаться и от этого навязчивого ухажера.
Оглядевшись, я замечаю, что менеджеров, забежавших выпить после работы, в баре поубавилось. Теперь его заполняют футбольные болельщики в ярких шарфах.
Все понятно. Тут неподалеку стадион, игра начнется через час-полтора, а они заранее готовятся - вливают в себя алкоголь, который нельзя проносить на трибуны.
И гопник мой, похоже, тоже из этих. И друзья его в шарфиках. Все уже успели подзаправиться и смотрят на окружающий мир мутными глазами.
Интересно, а как дела у дикаря? Я поворачиваюсь. Так, чтобы он не увидел, что я на него смотрю.
Зря переживала. Он не увидел.
Ему вообще не до меня. Он мило щебечет с какой-то длинноволосой блондинкой, неизвестно откуда нарисовавшейся с другой стороны стойки.
Да мне плевать. Пусть себе щебечет.
Где, блин, этот Виталик с ключами? Мне до смерти надоело торчать в дурацком баре.
Я поднимаюсь. И в эту самую секунду вижу у дверей Виталика. Ну наконец-то!
Перед уходом я еле сдерживаю порыв сказать: “Пока” бородачу. На секунду мне даже хочется извиниться. Все же я его намочила с головы до ног…
Да плевать!
Плевать на него и его эксклюзивное блевотное пиво. Что я, собственно, и сделала. Пусть поит свою блондинку.
Я ухожу, не оборачиваясь.
Виталик передает мне ключи и исчезает. Я замечаю у входа туалет и забегаю на минутку. Разглядываю себя в зеркале.
Да уж, вылитая Мальвина. Если не считать того, что у меня каре, а не длинные локоны.
Через месяц я сдам экзамены в универе и получу диплом. Пойду на работу, где наверняка будет дресс-код. Вряд ли кому-то понравится сотрудница с синими волосами.
Поэтому мне вдруг захотелось оторваться напоследок. Я проколола нос, подстриглась, осветлила волосы и выкрасила их временной краской. Такой чтобы можно было потом смыть.
А что? Я круто выгляжу. Мне нравится.
Я выхожу на улицу.