Здрасьте, я ваш папа

Филимонова Лина

Ну ладно. Видимо, дети - достаточно прочные создания. С хорошо прикрепленными конечностями. 

– Вы с Юлей очень красивая пара, - внезапно произносит Яна.
– Выглядели такими счастливыми. Приятно было на вас смотреть. 

– Спасибо. 

– Приезжайте к нам потом всем семейством. У нас семейный отель открывается. 

Я непонимающе хлопаю глазами. 

– Каким семейством?

– Вашим будущим. Вы же планируете семью и детей? 

– Мы? 

Я окончательно теряюсь. Но говорю: 

–

Обязательно приедем. 

В тот момент я сам в это верю. Что у нас с Юлькой все будет хорошо.

И дети тоже будут… Когда-нибудь. 

Я нахожу себе столик. Не на террасе - там слишком тоскливо. На первом этаже с видом на лужайку, где сейчас раздвинуты стеклянные панели, заменяющие окна. 

Заказываю пиво. Не “Вествлетерен”, к сожалению. Похоже, в этом городке его вообще нет. Я это понял еще в день приезда. 

Сижу, ковыряюсь в тарелке. Поглядываю на веселящуюся детвору. Думаю о Юльке. 

И мысли эти совсем не веселые... 

А что, если у нее, и правда, кто-то есть? 

Иначе почему она не хочет продолжения? Ей было так же хорошо, как и мне. В этом я уверен. 

– Что, Ромео, тоскуешь?
– ко мне подсаживается тот самый дед с пиратской трубкой. 

– А что, так заметно?

– Да ты не обижайся. Я по-дружески. Давай выпьем. А то за нашим столом одни трезвенники. Или ты тоже трезвенник?

– Я нет. Просто пиво не нравится. 

– Пиво, - презрительно хмыкает он. 

И ставит на стол бутылку того того самого убойного портвейна, от которого Лягушка в первый день слетела с тормозов. 

Я смотрю на него с опаской. 

– А, собственно, что тебе терять? 

Пиратский дед озвучивает мои мысли. 

Терять мне нечего. Зато есть вероятность, что от портвейна я расслаблюсь и не буду мучиться бессонницей сегодня ночью. 

– Что, уехала твоя Джульетта?
– спрашивает мой собеседник.

– Ага.

– Вы здесь познакомились?

– Ага. 

– И теперь… все? 

– Нет! Конечно, нет! Это только начало. 

– Так выпьем за начало! 

Он наливает в бокал золотисто-янтарную жидкость. 

Я пью. Странная хрень. Сладкая, что мне не нравится. Но при этом терпкая и ароматная, что неплохо. В целом похоже на виноградный сок.

– Понравилось?

– Не понял. 

– Сейчас поймешь! 

И он снова наливает. 

* * *

Я просыпаюсь утром. В своем номере. Мутными глазами смотрю на экран телефона. Почти двенадцать! 

Но не это страшно. Страшно то, что ночью я настрочил Юльке целую кучу сообщений. 

Блин! 

И я понятия не имею, что там. Боюсь читать. 

При этом вижу, что Юлька их уже прочитала. 

И ничего не ответила.

Блин… 

Чего я там нагородил

после убойного портвейна? 

31

Юлианна

Я злилась почти весь полет. Сначала на Андрея, потом на себя. 

А потом… Я вспомнила, что сейчас увижу свою любимую дочурку. И папу. Мы не виделись полторы недели! Это ужас как долго. Кажется, мы никогда не расставались на такое продолжительное время. 

Мои мысли поменяли направление. 

Образ Андрея потускнел, грусть от расставания постепенно отпустила. 

Ее вытеснило радостное предвкушение встречи.

– Мама!
– Даша бежит ко мне, раскинув руки. 

Я подхватываю ее, прижимаю к себе, обнимаю и тысячу раз целую…

– Ну все, - пищит дочка.
– Хватит меня мять. 

Оказавшись на свободе, она сразу же поправляет платье и прическу.

– Загорела!
– произносит отец, обнимая меня. 

– Ты стала красивая, - выдает Даша.
– Только у тебя волосы лохматые. Надо причесаться. 

Узнаю свою дочь! 

– Я ужасно по вам соскучилась, - говорю я. 

– Мы тоже!
– хором отвечает моя любимая семья.

Так приятно держать в своей руке маленькую Дашину ладошку! И так хорошо, когда папа рядом....

* * *

– А ты привезла мне большую ракушку?
– спрашивает Даша уже дома. 

И посреди моего радужного настроения появляется темная тучка. Зря я разрешила Андрею купить моей дочке подарок. Эта ракушка теперь все время будет напоминать мне о нем…

Увидев это огромное чудо природы, Даша картинно восклицает:

– О, боже! Какая прелесть! 

Иногда она разговаривает, как принцессы в мультиках. И это так забавно…

Даша носится с ракушкой, папа забивает мой холодильник собственноручно выращенными огурцами, свежими и малосльными. А я вручаю ему портвейн и шарфик. 

– Это тоже мне? 

Он с удивлением разглядывает узор из парусов и якорей. 

– Это Любаше… То есть Любови Михайловне. 

– Спасибо. Ей будет приятно. 

Папа смущается. По-настоящему! Смотрит в сторону и быстро переводит разговор: 

– Когда ко мне приедете? 

– Не знаю. Может, в следующие выходные. 

– А чего не в эти? 

– Ну, может и в эти. Я еще не поняла. 

– Не вошла в ритм, - кивает он.
– Ну, я поехал. 

– Не останешься?
– удивляюсь я.

Обычно папа, приезжая, остается у нас с ночевкой - накапливаются дела, которые нужно сделать в городе. 

– Его там Любаша ждет, - объясняет Даша заглянув в мою комнату.