Здравствуй, будущее!
Шрифт:
Сердце Александры обливалось кровью. Роберт Уолтер — умный, уверенный в себе, уважаемый всеми врач — открывает перед ней душу, признается в самом сокровенном, надеясь на понимание, на взаимность, а она вынуждена отвергнуть его.
— Я люблю тебя, Алекс, и уже не в состоянии скрывать своих чувств, — прошептал Роберт, крепче прижимая ее руку к своей груди.
Александру прошиб холодный пот, а в следующее мгновение ей стало нестерпимо жарко. Но она не обратила ни малейшего внимания ни на то, ни на другое.
Бежать, стучало в ее висках.
— Ты дрожишь, любимая. — Роберт крепче обнял ее и прижал к себе. — Не волнуйся так, радость моя. И ничего мне пока не отвечай, ладно? Торопиться нам некуда, взвесь все как следует, подумай, нужен ли тебе я. Я и моя любовь. Я готов ждать твоего ответа хоть целую вечность.
Он тихо засмеялся.
— Можно, я немного помечтаю?
Александра никак не отреагировала на его слова.
— Если ты решишь, что нам с тобой по пути, тогда в скором времени я сделаю тебе предложение. — Он помолчал. — Ну и союз у нас получится! Врач и хрупкая балерина! Как думаешь, это не взрывоопасно?
Ответа от Алекс опять не последовало.
— В этой квартире мы все переделаем, — продолжил Роберт. — Или нет, вообще продадим ее. Точно! Продадим и купим дом. Семья не должна тесниться в подобной клетушке. Согласна?
— Роберт, прошу тебя, отвези меня домой, — произнесла Александра странно изменившимся, отчужденным голосом.
По спине Роберта пробежали мурашки.
— Я сделал что-то не так? — спросил он, стараясь не обращать внимания на страх, в доли секунды заполонивший его душу. — Обидел чем-то тебя?
— Нет, — сухо ответила Алекс, решительно высвобождаясь из его объятий.
— Но… — попытался было он задать еще один вопрос.
— Пожалуйста, — прервала его Александра. В ее голосе звучала мольба. — И ни о чем меня не расспрашивай.
Они поднялись с дивана и молча, не зажигая света, оделись. Застегивая пуговицы на рубашке, Александра шагнула к двери, но Роберт удержал ее — взял за руку и привлек к себе.
— Не понимаю, что произошло, милая моя, но знай: ты самое дорогое, что у меня есть, — прошептал он, нежно целуя ее в голову.
Александра чувствовала, что находится на пределе своих возможностей. Если я не вырвусь из его объятий и из его дома сейчас же, то точно тронусь умом, пронеслось в ее голове.
Ничего не отвечая, она высвободилась из сладкого плена рук Роберта и снова шагнула к двери. Ему ничего не оставалось, как последовать за ней.
В машине, по пути к дому Алекс, ни один из них не произнес ни слова. Пугающее, нестерпимое напряжение нависало над ними мрачной тучей. В свете проносившихся мимо ночных огней лицо Александры выглядело белым как полотно и безжизненным. Ее губы были плотно сжаты, руки на коленях сцеплены в замок.
Время от времени Роберт вопросительно посматривал на нее, но она сидела неподвижно, лишь изредка моргала. Ему нестерпимо хотелось остановить машину и любыми способами выпытать у своей необыкновенной спутницы, в чем дело, вдохнуть
Когда они въехали в Хайгейт и показался старинный дом, в котором жила Вилма Келли, ему стало страшно. Сейчас она уйдет, а я так ничего и не узнаю, подумал он с отчаянием. Буду всю ночь мучиться, теряться в догадках, проклинать себя за то, что невольно заставил ее страдать. А что потом? Увидимся ли мы еще когда-нибудь? Или это последние наши с ней минуты?
Его сердце сдавила чья-то ледяная, бесплотная рука. Он остановил машину и повернулся к Александре, цепляясь за последнюю надежду хоть что-нибудь выяснить.
— Алекс, мы не должны расставаться с тобой вот так, — заговорил он с плохо скрываемым волнением. — Если моя любовь тебе в тягость, так и скажи, я все пойму. Давай останемся просто друзьями, ведь у нас много общего, этого ты не можешь отрицать.
Роберт взял ее руку, холодную, обмякшую.
— Самое страшное в отношениях между людьми — это непонимание, вернее, нежелание друг друга понять, — продолжил он, нервничая все сильнее и сильнее. — Но мы-то с тобой давно нашли общий язык, у нас не должно быть проблем…
— Роберт, прошу тебя, — взмолилась Александра, зажмуриваясь. — Я не могу! Прости… За все меня прости. И спасибо тебе… — Она неожиданно резко подалась вперед и быстро поцеловала его. Ее губы, недавно такие мягкие и теплые, были сухими и прохладными. — Помни одно: я очень счастлива, что ты у меня был. — Она торопливо вышла из машины.
— Алекс, подожди! — крикнул Роберт. — Позволь, я хотя бы провожу тебя!
Он выскочил следом за ней, но замер на месте, увидев ее лицо. Оно выражало страдание.
— Не надо меня провожать, — тихо попросила Александра. — Прощай.
Потерянный, озадаченный, Роберт долго стоял возле старинного хайгейтского дома, как будто надеялся, что найдет где-то здесь ключ к разгадке тайны Алекс. Потом медленно сел в машину и, съедаемый тоской и одиночеством, отправился в обратный путь.
7
Александра открыла ключом входную дверь, вошла в квартиру и, ни минуты не задерживаясь в прихожей, прошла в свою комнату, заметив по пути, что под дверью тетиной комнаты нет света.
Стрелки маленького будильника в черном пластмассовом корпусе, мирно тикающего на тумбочке, показывали полночь.
Алекс скинула с ног туфли, упала на кровать и только тогда дала волю метавшимся в душе, как затравленные звери, чувствам. Она плакала долго и безутешно, уткнувшись лицом в подушку, ни о чем не думая.
Когда слез уже не осталось и ее плач превратился в судорожные всхлипывания, заработал мозг — на удивление трезво и четко.
Ей вспомнился в мельчайших подробностях прошедший вечер, райские ощущения, пережитые в минуты близости с Робертом, его головокружительные слова, его заботливая нежность, и ее сердце больно сжалось, превратившись в колючий кусочек льда.