Здравствуй, Фобос!(Науч.-фант. хроника — «Путь к Марсу» - 3)
Шрифт:
— Опять шпионы! — сделав страшные глаза, сценически зашептал Акопян. — Космические диверсанты, агенты мафии, желавшей сорвать полет «Вихря» путем убийства в пещере незаменимого члена экипажа!..
— Скорее, марсианская контрразведка! — поддержал шутку Волновой. Министр погрузился в раздумье, референт смотрел ему в рот.
— Ладно, — сказал Геннадий Павлович. — Все это более чем странно, и я бы пока не советовал выносить результаты эксперимента в прессу. Мы подключим еще медиков, физиологов, электронщиков… разберемся, кто и что вам нашептывал на Фобосе, Сурен Нерсесович. Но нужно время. А пока что вы у нас полетите вместе с
— На Фобос?! — вырвалось у Акопяна.
— Немного ближе, в Майами. На Международный конгресс по космической медицине. Составите доклад о гипнорепродукции… такой, знаете, обтекаемый. Послушаете, что другие делают в этой области. Может, что-нибудь полезное услышите… для себя же!
Министр встал.
Глава IV
АМЕРИКАНСКИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Океан разворачивался под крылом — темный, холодный, совсем не летний. Водный простор был испещрен белыми мазками, похожими на льдины. Но то были всего лишь барашки волн… Что-то, похожее с шестикилометровой высоты на рифленую мыльницу, упрямо ползло по морю, оставляя расходящиеся пенные усы.
На самом деле шел грузовоз-тримаран размером с городскую площадь. Волны и ветер были ему нипочем, как, впрочем, и трансокеанскому дирижаблю, несшему советскую делегацию на конгресс в Соединенные Штаты. Чудовищная сигара с двумя сотнями пассажиров под брюхом использовала ураганный воздушный поток к западу от Ирландии, чтобы сэкономить топливо. Бездействовали винты размером с мельничные лопасти, которые смутили бы даже Дон Кихота.
Людей в салоне было немного — настало обеденное время. Пять-шесть человек дремали в глубоких креслах за столиками, еще двое постукивали шахматами. Никто не плескался в бассейне за стеной тропических растений, даром переливался яркими красками большой телеэкран. Мало кто из пассажиров любил обедать у себя в каюте; все поднимались на второй ярус гондолы, в ресторан. Туда ушли и Акопян с Мариной Стрижовой. Зато Тарханов от еды отказался вовсе. Остался с Волновым, руководителем делегации.
— Ты-то зачем моришь себя голодом? Если я на китайской диете, так ничего удивительного: двадцать килограммов лишних. Но ваша милость, имея такую талию, достойную солиста балета… — спросил Тарханов.
— Вот чтобы она и дальше была такой, талия! — отвечал Волновой, продолжая перечитывать бумаги и делать карандашом пометки на полях. Он намеренно отказался от сверхскоростного орбитального транспорта. Хотелось, летя на «тихоходном» лайнере, и еще раз просмотреть доклады коллег, и — что греха таить! — отдохнуть, полюбоваться миром за трое суток полета.
Игорь Петрович начертил «птицу» и жирный вопросительный знак:
— Ох, Сеня, много ты все-таки раскрыл в докладе, они смекалистые. А наше дело больше слушать, чем говорить.
— Ты что, всерьез принял эту болтовню Сурена насчет шпионов и космических мафий? Но ведь, насколько мне известно, никто из космонавтов до Акопяна на Фобос не ступал. Разве что автоматические устройства.
— Это — по данным МАФ, — значительно ответил Волновой. — Но Международная астронавтическая федерация, увы, не господь бог и потому не всеведуща. Надеюсь, ты еще помнишь, как я гонялся за частным боевым космолетом… м-да… а он меня благословлял торпедами?
Тарханов нахмурился, опустил кудрявую лобастую голову:
— Новости! Мало нам сюрпризов с астероидом —
— Не знаю, — пожал плечами Волновой. — Окончательного вывода я пока не сделал. Может быть, и зеленые человечки. Но сейчас надо быть очень осторожными и смотреть в оба… Стоп! Оставим эту тему.
По винтовой лестнице спускались со второго яруса Стрижова и Акопян, оба в самом веселом расположении духа. Сурен, плотный, пышноусый, с проседью в густых черных кудрях, в синем пиджаке с никелированными пуговицами и кремовых брюках походил на преуспевающего коммерсанта, француза или итальянца. Марина — все такая же сухощавая, с тонким смугловатым лицом и косо подстриженной челкой, мало соответствовала привычному образу «сорокалетней женщины», только серый костюм был скроен построже, чем раньше, да прибавилось морщинок вокруг глаз. Ее муж, Виктор Панин, прославленный командир «Вихря-1» и первый начальник станции на астероиде, человек абсолютно неутомимый и неподвластный годам, находился в долгосрочном испытательном полете. Где-то между Землей и Луной он «обкатывал» спутник-ретранслятор, который должен был обеспечить телевизионными программами население лунных баз.
Акопян плюхнулся в кресло и заговорил, бурно жестикулируя:
— Представляете, первый управляемый аэростат в России был спроектирован еще в 1812 году, во время войны с Наполеоном! А в 1915-м русские построили дирижабль «Гигант» длиной в сто пятьдесят метров! Только он переломился во время испытаний…
— Постой, постой! Где ты этого набрался? — попробовал вмешаться Тарханов; но Акопяна было трудно остановить:
— А самым большим дирижаблем двадцатого века был немецкий «Гинденбург»! Он достигал в длину четверти километра, имел объем двести тысяч кубов, сорок человек экипажа и десять — обслуживающего персонала, в том числе поваров и официантов. И взорвался, кстати, в Америке, у причальной мачты, шестого мая 1937 года…
— Зачем это ты нам рассказываешь? — решительно прервал Волновой. — Дай долететь, тогда и пугай!
— Не удивляйтесь, — сказала Марина. — В кафе продавали разные сувениры, в том числе брошюрки об истории дирижаблестроения. Вам-то еще ничего, а мне он за обедом вслух читал…
Вечером того же дня на борт поступила радиограмма от Хартманна, председателя Ассоциации космической медицины США. Почтенный доктор уведомил советских коллег, что «загадке Фобоса», вследствие ее крайней необычности, будет посвящено отдельное заседание, «круглый стол». Волновой помрачнел; ходил, кусая губы.
Следующим утром Акопян прижал руководителя делегации, что называется, к стенке — вернее, к огромной стеклянной чечевице иллюминатора — и спросил напрямик:
— Чем недоволен, командир? Не хочешь «круглого стола», да?
— Не хочу, — ответил Волновой, понимая, что теперь вряд ли удастся что-либо скрыть от «экипажа». И честно рассказал Сурену о своих подозрениях. — Вот и попробуй, реши, как нам себя за этим столом вести, какие козыри выкладывать, что оставлять в рукаве! Может быть, они только и ждут, чтобы Советы раззвонили на весь мир, что их космонавтов гипнотизирует инопланетный разум… внушает им через подсознание свои команды! Космонавты-шизофреники, недурно, а? Не мытьем, так катаньем нас опорочить…