Здравствуй, любовь!
Шрифт:
— Ну? — настаивал Эндрю.
— Что ты хочешь услышать от меня? — голос прозвучал не так сурово, как бы ей хотелось.
— Скажи, что тут творится?
— Я бы и сама хотела это знать, Эндрю, — только и промолвила Саманта.
Кингстон предпочел не замечать, как расстроена Саманта, решив не поддаваться чувствам. «Компания грузовых перевозок» уже возместила ущерб фирме братьев Вентвортов. А теперь предстояло рассчитаться с «Альта-Маунт». Но этого уже не позволяли финансы. Если не удастся отыскать груз, придется несколько лет выплачивать долги.
— Разве не ты отправляла
— Водители, конечно, но…
— Итак, вас трое — ты, Макнейл и Клиари.
В его тоне не было ничего, кроме огорчения, но Саманта вдруг почувствовала себя без вины виноватой.
Она не верила своим ушам.
— Мы с Макнейлом и Клиари? — Саманта даже охрипла от обиды. — Ты всегда находишь козлов отпущения, если не можешь установить истинных виновников? Сейчас для этого лучше всего подходят диспетчер и двое водителей? — ее голос выдавал нечеловеческие душевные муки.
— Саманта, я совсем не это имел в виду!
Но она уже не слушала, продолжая медленно, но решительно:
— Меня не волнует, что ты обо мне думаешь. Но я не позволю тебе даже предполагать, что Макнейл и Клиари замешаны в краже. Это лучшие водители. Они работают в компании со дня ее основания. И когда другие начали поговаривать о создании профсоюза, именно Макнейл и Клиари заставили их отказаться от этой идеи. А когда у Ларри не было денег платить всем, Макнейл и Клиари всегда соглашались подождать. Пожалуйста, не губи их, как ты это сделал с Гайнором, только для того, чтобы не испортить свою репутацию!
Эндрю помрачнел, но прежде чем успел что-либо ответить, вошел Билл Гарретт.
Он ввалился в кабинет, как к себе домой, и, приветствуя Саманту, поцеловал ее в щеку.
— Что тебе здесь надо? — взвилась Саманта, с трудом сдерживая желание ударить его побольнее.
— Привет, Кингстон, — невозмутимо продолжал Билл.
Кингстон холодно ответил на приветствие и устремил на Саманту возмущенный взгляд.
Она чувствовала, что предательская краска смущения заливает лицо и злилась на себя. Саманта сдвинула брови, решая, что предпринять. Она уже открыла рот, но слова не шли с языка.
— Ты уже готова? — тихий голос влюбленного поклонника прозвучал у самого уха Саманты.
— Для чего? — вспылила она.
— Подошло время ланча, дорогая! — он проказливо улыбнулся. — Пойдем же, я умираю с голоду.
Пораженная неслыханной наглостью, Саманта, как рыба, раскрывала рот. А потом, усугубляя ее нелепое положение, Билл обнял ее за плечи и постарался подтолкнуть к выходу. Саманта уперлась каблуками в пол, сопротивляясь откровенному насилию: ее заставляли делать то, против чего восставала душа. Она предпочла бы остаться в кабинете с Эндрю, хотя ей и предстояло выслушать нелицеприятные речи.
«Почему ты не велишь ему убраться?» — красноречиво вопрошали серые глаза Эндрю. Но Саманту, казалось, не возмущало поведение Билла.
— Не буду тебя задерживать, дорогая, — произнес тогда нараспев Эндрю. — Дела подождут, ты примешься за них после свидания.
Свидания? Саманта поморщилась.
— Я бы предпочла закончить разговор, Эндрю, — возразила она, стараясь вести себя вежливо, но не подобострастно. Саманта сбросила руку Билла со своих плеч и шагнула к Эндрю.
Но Билл преградил ей путь и снова схватил за руку.
— Пойдем, крошка! — противно ухмыльнулся он. — Твой начальник разрешает тебе идти.
Он дернул ее, привлекая к себе.
— Идем же, дорогая. Я заказал бутылочку нашего любимого вина, а Нино отложил для нас парочку омаров, — он снова рассмеялся, потрепав ее за щеку. — Он помнит, что ты к ним неравнодушна.
Взглянув на Эндрю, он добавил:
— Я уверен, что вы не осудите нас. Мы не можем опоздать к Нино. Он ужасно вспыльчив. Но Гарретты уже многие годы — его постоянные клиенты. Так что приходится прощать ему его темпераментность.
— Конечно, я все понимаю, — заверил Кингстон, бросая испепеляющий взгляд на помертвевшую Саманту.
«Почему ты гонишь меня?» — хотелось заорать ей. Следовало бы пойти с Биллом ради того, чтобы проучить Эндрю.
Смятение и обида уступили место гневу. Ее разрывали на части. Саманта прекрасно понимала, что другие женщины в подобной ситуации — находясь между двумя соперниками — чувствовали бы себя на вершине счастья. Однако она испытывала отвращение.
— Билл, я никуда и никогда не пойду с тобой. То же самое относится и к тебе, — повернулась она к Эндрю. — Я не хочу тебя видеть. — И Саманта решительно отправилась за сумочкой. Оставив обоих мужчин в крайнем недоумении, она бросилась вон из кабинета.
Слезы застилали глаза, но Саманта не позволила им пролиться. Она распахнула дверцу машины, уселась за руль и нажала на газ.
То и дело принимался звонить телефон, но Саманта не снимала трубку. Ей никого не хотелось слушать, а тем более Эндрю или Билла. Они оба вели себя недостойно. И Саманта поклялась, что не увидит их больше никогда. Оскорбленная, она хотела выплеснуть поскорее свои эмоции и принялась носиться по дому, как ураган, вытирая пыль с каждого предмета хотя бы однажды, за некоторые по рассеянности принималась во второй и в третий раз. Саманта решила не сосредоточиваться на личных проблемах, а переключиться на похищения, снова и снова анализируя события и неизменно приходя к выводу, что кто-то из их компании пособничал ворам.
— Но кто? — неотступно вставал вопрос. И опять Саманта оказывалась в тупике, не в силах дать правдоподобного ответа. Чье бы имя не приходило на ум, она тотчас его отвергала.
К вечеру Саманта утратила чувство реальности происходящего, у нее возникло ощущение, что все это ей только снится: стоит открыть глаза — и кошмар кончится.
Звонок в дверь раздался, когда Саманта ставила на стол тарелки с салатом и дымящимся бифштексом. Она решила не открывать, поскольку не была настроена разговаривать с кем бы то ни было.