Здравствуй, Мир!
Шрифт:
— Не продолжай, — поморщился Лоруан. — Нет настроения обмениваться пошлыми колкостями.
— Как скажешь, — пожал плечами я и снова прикрыл глаза.
— То есть, ты вот сейчас серьёзно? — переспросил Граф. — Серьёзно останешься здесь? На ночь? Один? Без охраны, дежурства, костра? Не боишься?
— А чего мне бояться? — приоткрыл один глаз. — Мы в «мирной зоне». Опасных зверей здесь нет. А злой человек… злой человек прирежет с одинаковым удовольствием, что в поле, что в номере трактира. Ещё в поле-то побезопаснее будет. В поле меня ещё отыщи сначала — поле большое!
— Ты псих, — констатировал Граф.
— Я — Травник, —
— А это одно и то же, — поморщился Лоруан и запрыгнул в седло своего коня. — Увидимся утром.
— С рассветом, — уточнил я.
Лоруан снова долгим взглядом посмотрел на меня. Потом вздохнул, не стал ничего говорить, кивнул и, уже не оборачиваясь, поскакал к трактиру.
Я же, дождался, пока затихнет стук копыт его лошади, достал «Светляк», настроил его так, чтобы со стороны его свет не было видно, достал и развернул карту.
***
Глава 53
***
Неловкость. Вам знакомо это чувство? Очень некомфортное чувство, заставляющее отводить свой взгляд в сторону, чесать нос и считать ворон на деревьях.
Неловкость… мне оно тоже знакомо. Больше того: именно сейчас я его испытывал в полную возможную мощность. Почему? Ну как бы это объяснить? Когда после заката солнца, укрывшись, как в далёком детстве, с головой краем спальника, «включив» «Светляк» на узкий луч минимальной мощности, разворачиваешь карту, всматриваешься в неё, вникаешь и начинаешь понимать, что весь предыдущий день ты шёл не просто «не совсем туда» или даже «не туда», а в полностью, диаметрально противоположном направлении от того, в котором лежит твоя цель… А ещё понимаешь, что путешествуешь ты не один, и утром-таки придётся так или иначе как-то объясняться по поводу изменения направления с попутчиком… Вот это чувство, что возникает в груди в такой момент, я и называю неловкостью. Как по-вашему? Безосновательно?
Ладно, это был риторический вопрос. Тем более, что никаких «вас» вообще-то и вовсе не существует.
Почему так вообще получилось?
Ну, себе, да и вам (поскольку «вас» не существует), я могу признаться: из-за ребяческого и ничем не обоснованного желания не показывать карту Графу. Из-за него, я не разворачивал карту после получения её из рук короля, вовсе. А направление, в котором идти, выбрал вообще наугад. Просто на удачу, доверившись интуиции. Главное было делать уверенный вид.
Видимо, вид у меня получался даже более, чем уверенный, так как ни одного вопроса или возражения по поводу выбора мной пути от Лоруана не последовало.
Интуиция же… не подвела. Чтобы выбрать не какое-то просто отличающееся направление, которое вполне возможно было бы относительно незаметно подкорректировать до правильного, а именно диаметрально противоположное — необходимо обладать действительно выдающейся интуицией!.. и совершенно не уметь её слушать.
***
Утро началось для меня, как обычно, ещё до рассвета. Едва лишь край неба над горизонтом принялся светлеть, я уже вскочил со своего лежачего места и принялся разогреваться зарядкой, прогоняя зябкость, пытающуюся овладеть моим телом вместе с утренним туманом, росой и влажностью, тянущейся от ручья.
По завершении зарядки, почти уже перешедшей в тренировку, я быстренько вымылся в водах всё того же ручья, кажущихся обжигающими, в сравнении с окружающим воздухом. Собрался и поспешил к оговоренному накануне месту встречи с Графом.
Лоруан…
До появления, наконец, Лоруана, я успел один из ножей своих сломать, другой потерять.
Хорошо ещё, что у меня таких в запасе ещё с десяток в сумке валяется. Иначе бы расстроился. А так — обычный рабочий момент. На тренировках ножи постоянно ломаются и теряются. Если относиться к этому слишком серьёзно — с ума сойдёшь, расстраиваясь и оплакивая потери. В конце концов: ножи при метании — не инструмент, а расходник.
***
Существует в жизни такой интересный закон, который работает независимо от мира, в котором находишься, так как завязан он на самого человека и его восприятие. Звучит он примерно так: «Как к ситуации отнесёшься, таким боком она и развернётся». Для примера возьмём пожар в доме, полностью уничтоживший квартиру со всеми вещами и документами. Однозначное горе и несчастье — верно ведь? Да? А теперь вспомним Тайлера Дёрдона — с чего началась их с Рассказчиком история? С того, как они эту ситуацию развернули.
Я — не Тайлер. И не Рассказчик (хотя, для «вас», тех, которых не существует, с этим утверждением уже можно поспорить). Да и ситуация у меня не равносильна пожару (хотя, если взять её не применительно к сегодняшнему дню, а ко всей ситуации с попадаловом в этот мир, то вполне себе сопоставима. Да и разговаривать с самим собой я уже давно начал… осталось теперь только морду начать самому себе бить и можно смело основывать своё собственное Тайное Общество с Тайным Уставом и Коварным Планом), но развернуть её так, чтобы не сгорать со стыда, я могу. И смог.
Как? Элементарно: это не я долбодятел, это я так над Графом прикалываюсь, старательно доводя его до белого каления.
Лоруан… Лоруан профи. Лоруан крепкий орешек. Он не выдержал и задал сакраментальный вопрос: «Иван, ты идиот?», только спустя сорок минут после того, как мы начали своё движение в полностью противоположном вчерашнему направлении. Буквально по собственным же следам.
Хотя, может быть, он просто не проснулся ещё? Всё же, чтобы вставать с рассветом и быть при этом бодрым, привычку надо иметь.
На его сакраментальный вопрос, я дал вполне предсказуемый ответ: «Нет». Правда, после этого короткого ответа последовало довольно длинное уточнение.
— Ванька не идиот. Ванька — Дурак. А Дурак — звучит гордо. Дурак — это главный Герой всех национальных сказок моего народа!
— Ты издеваешься? — последовал несколько более осмысленный вопрос с его стороны, приправленный изрядным подозрением во взгляде.
— Как ты догадался?!! — вытаращился на него я. Он… он мученически вздохнул и закатил глаза к небу. Какое-то время после этого, двигались молча. Он на своём коне, я — на своих двоих, весело помахивая ломиком с «бафом» на Интеллект. — А ты вообще знаешь куда ехать? — после нескольких минут мыслительной работы выдал новое подозрение Граф.