Здравствуй, счастье
Шрифт:
– Черт возьми, куда ты собралась? – Эдвард еще предъявлял права на нее!
Что ж, она знала, куда собралась. Она собралась уехать как можно подальше и от этого места, и от этого человека. Так далеко, как только сможет. Она пыталась сделать это раньше, но он поймал ее, и теперь ее жизнь уже никогда не будет такой, как раньше.
Но на этот раз все будет иначе. «На этот раз, – решила Оливия, вскочив в стоявшее у отеля такси, – она не будет такой дурой!»
– В аэропорт! – едва выдохнула она. Когда машина выезжала на дорогу, она оглянулась и увидела у входа Эдварда, беспомощно
Глава 12
Лишь через некоторое время к Оливии вернулась способность размышлять. Как она явится в самолет в этом платье? В Нью-Йорке сейчас была зима, на улицах лежал снег.
Кроме того, она должна избавиться от всего, что связано с Эдвардом. Это платье, туфли… Оливия перегнулась к водителю и кашлянула.
– Мне надо сменить одежду, – сказала она. – Есть ли здесь магазин, еще работающий в это время, где я могла бы купить нужные вещи?
Водитель взглянул в зеркальце заднего обзора, увидел ее бледное лицо и не стал задавать никаких вопросов. Через некоторое время они подъехали к открытому базарчику, заполненному праздношатающимися туристами, и здесь с Оливией повторилась история Золушки.
Она вошла на базар принцессой, а вышла оттуда такой, какой была всю жизнь.
«Племянница домоправительницы», – горько подумала она о себе. Риа всегда знала это, и Эдвард тоже. Единственным человеком, который оказался настолько глупым, что мог думать иначе, была сама Оливия. Но теперь с этим покончено.
В аэропорту, несмотря на поздний час, было многолюдно. Люди прибывали и убывали, но все они были оживлены и счастливы. Она чувствовала себя среди них чужой: никто не обращал на нее внимания, даже всегда улыбающийся клерк у стойки не слишком любезно ответил ей, что да, есть свободное место в рейсе на Нью-Йорк; чудом было то, что он принял у нее к оплате кредитную карточку. Разумеется, она давным-давно исчерпала свой лимит кредита.
Но какое это имело теперь значение? Скоро на нее обрушится полное банкротство, если последствия скандала погубят «Мечту Оливии». А сейчас ей было все абсолютно безразлично.
И вдруг шестым чувством она ощутила на себе чей-то взгляд. Она обернулась и увидела его – Эдвард быстро шагал через терминал к проходу, у которого она, вместе с другими пассажирами, ожидала разрешения на выход к самолету. Высокий, внушительный, красивый, он мрачно шагал в толпе напролом, словно ему принадлежал весь мир. На его лице была написана такая ярость, что Оливия потерялась.
Люди поворачивали головы в его сторону, шепотом обменивались какими-то замечаниями. Он ни на что не обращал внимания: ни на удивленно поднятые брови, ни на восхищенные взгляды женщин, ни на раздражение мужчин. Видно было, что им владела одна мысль – отыскать Оливию.
Она отпрянула в тень павильона для контроля билетов, стараясь вжаться в стену. Оливия знала, почему он хочет отыскать ее, – догадаться не составляло большого труда. Эдварда Арчера никогда не бросали женщины, тем более такие, как Оливия. Он еще не был готов сам расстаться с ней – до этого события он еще назначил время в длинную ночь, когда долгие часы она провела бы в его объятиях, давая ему возможность еще раз утолить
Избежать встречи было нелегко, но преимущество было на стороне Оливии. Она увидела Эдварда раньше, чем он ее заметил; она одета не в роскошное платье, в котором была, когда они расстались, а в мешковатые белые брюки, холщовые туфли без каблуков, просторную хлопчатобумажную рубашку и такую же просторную куртку поверх нее. На ней была и шляпа, помятая полотняная панама с широкими полями, ее она купила главным образом для того, чтобы скрыть от любопытства прохожих покрасневшие от слез глаза.
Эдвард остановился в центре зала. Он стоял, уперев руки в пояс, широко расставив ноги, подняв голову; он выглядел холодным и опасным, несколько человек обошли его, подобно тому, как рыбешки стараются проплыть подальше, от акулы. Оливия по-прежнему наблюдала за ним из своего укрытия.
Когда объявили посадку на ее самолет, она быстро смешалась с группой оживленных мужчин и женщин, которые, видимо, ловили последние минуты, чтобы повеселиться, прежде чем увидят внизу огни Манхэттена, – Привет, дорогуша! – ухмыльнулся стоящий рядом мужчина, опустил мясистую руку на ее плечо и спросил, выдыхая запах крепкого рома:
– Откуда ты, крошка?
Оливия заставила себя улыбнуться веселому попутчику.
– Привет! – развязно ответила она и обняла его за талию, позволив ему прижать ее к своему жирному телу, и так они двинулись к выходу. Когда они проходили мимо Эдварда, Оливии показалось, что она сейчас задохнется, и, чтобы не упасть, она была вынуждена еще сильнее уцепиться за своего спутника.
– Легче, легче, крошка. – Мужчина захихикал. – Я знаю, что иногда непросто устоять на ногах; держись покрепче, и старина Билли доставит тебя на борт в целости и сохранности.
Так и произошло. Но напряжение не оставило ее даже после того, как закрылись люки и самолет начал выруливать на взлетную полосу. Даже тогда, когда их поглотило ночное небо и пассажирам было позволено расстегнуть ремни, Оливия не могла заставить себя расслабиться.
– Привет, крошка, – услышала она голос над собой. Подняв голову, Оливия увидела мужчину, который «помог» ей подняться в самолет, а теперь стоял в проходе. – Как дела?
– Прекрасно, – пробормотала она и даже нашла в себе силы ему улыбнуться, прежде чем он отправился дальше.
Но она вовсе не чувствовала, что все «прекрасно». В душе у нее словно все сломалось, и она боялась подумать о том, как будет жить дальше.
И это сделал с ней Эдвард.
Как могла она поверить в то, что он ее любит?
Оливия глубоко вздохнула. Ладно, подумала она, с нее хватит. Теперь она испытала в жизни все. Она не собирается запираться дома и оплакивать свое разбитое сердце, потому что мужчина по имени Эдвард Арчер использовал ее. Она сильнее этого.
К черту все. Она в нем не нуждается. Она будет жить для себя. Для себя и «Мечты Оливии».