Зеленые холмы Калифорнии
Шрифт:
Она явно узнала меня, но я никогда ее не видела.
– А как вас зовут?
– Алла, Алла Генриховна. Знаете, я живу не в Москве и вот приехала… и пришла на могилу. Всего вам доброго!
Она поспешно ушла.
– Ты когда-нибудь слыхала про нее? – полюбопытствовала Натэлла.
– Может и слыхала. Мало ли имен упоминалось в разговорах. Алла не такое уж редкое имя…
– Красивая баба.
– Да, но какое теперь это имеет значение… Я же знаю, что у него было полно баб. Она, наверное, из Капустина Яра, сказала же, что живет не в Москве. И, наверное, любила его. Немудрено. Его было за что любить. Вероятно, многие из этих баб бывают на его могиле. Мне на днях Стаська говорила, что видела тут цветы… Но любил-то он меня. А это… подножный корм.
– А ты видела, как она одета? Шубка у нее не из Капустина Яра.
– А какая у нее шубка? Каракулевая по-моему?
– Каракуль каракулю рознь! Это гулигаш.
– Это еще что такое?
– Самый дорогой сорт
– Наверное, у нее богатый муж. Да черт с ней.
Я положила цветы на снег.
– Хочешь побыть одна? Я подожду в машине.
– Да нет, пойдем, я что-то замерзла.
– Может, выбросить ее розы, а?
– Ну вот еще! – возмутилась я. Хотя мне ужасно хотелось это сделать. Но я сочла это ниже своего достоинства.
Стася
Чего они все от меня хотят? Через год мне исполнится восемнадцать, и я уже буду совершеннолетняя! И буду жить так, как хочу. Все будет по-моему. Я уже поняла, что многое могу! И если мне удастся главное, я смогу уважать себя как женщина. Это для меня важнее всего. А уж потом я подумаю, что делать дальше в этой жизни. Может, и вправду пойду в иняз, как мечтает Лёка. Языки в наше время нужны, а может, останусь в Штатах. Не насовсем, конечно, а так, на некоторое время… Пусть Мамалыга поисполняет свои материнские обязанности, а то улизнула за океан и думает шмотками отделаться? Пусть она там оплачивает мою учебу, например! Хотя, если все получится, может, ей и не придется этого делать… А уж не захочется, это точно. Прошло не так много времени с момента, как я приняла решение. А результаты уже есть. Пусть скромные, но есть! Сегодня даже Севка Колышев снизошел до меня. Увидал в коридоре, рот разинул: «Станислава, ты что с собой сделала?» Так я ему и сказала! А наша Лайза как будто в шутку спросила на уроке: «Ты часом не на конкурс красоты собралась?» Ага, говорю, на конкурс!
Лёке хорошо, у нее есть подруги, Натэлла, например, или еще Катя, а у меня не получается, все девки у нас дуры какие-то, ни хрена не понимают ни в чем. Главное событие в жизни – «Фабрика звезд»! О чем с ними говорить? Вот с Динкой Муравиной могло бы получиться, у нее котелок варил, но она с предками в Германию отвалила. А остальные… Между прочим, это Динка меня на «Сто лет одиночества» навела. Вот ей бы я, наверное, могла рассказать про зеленые холмы Калифорнии. Она бы посмотрела на меня своими желтыми кошачьими глазами и сказала бы прищурившись: «Стаська, ты хочешь стать знойным ветром, который удушит розовые кусты, превратит все болота в камень и навсегда засыплет жгучей пылью заржавленные крыши Макондо?» Она знает эту книгу почти наизусть, может шпарить целыми страницами… Да нет, не хочу я быть знойным ветром, пусть холмы зеленеют себе на здоровье, но… Я буду не знойным ветром, я буду смерчем. Один раз я видела смерч, когда мы с Лёкой были на Черном море. Он прошел далеко, черный крутящийся столб, и сразу исчез. Или как цунами… Несколько минут – и все… А вдруг у меня ничего не выйдет, вдруг я просто не справлюсь? От этой мысли холодок ползет по спине. Нет, если я буду так думать, то вполне могу облажаться. Нельзя, нельзя! Все кругом вечно трындят про любовь… Нету никакой любви, выдумки все, если уж родная мать такая… Нет, Лёка меня любит по-настоящему. Вон даже Геру подослала ко мне, чтобы выпытать что-то… Только он не смог. Где ему! Странно, с того дня я как будто людей насквозь стала видеть. Все говно как на ладони. Раньше я Геру любила, верила ему, а тут сижу с ним в кафе и как будто мысли его читаю: «За каким чертом я согласился поговорить с этой балбеской? У нее своя жизнь, а мне самому неприятностей хватает. Все равно она ничего не скажет, небось уже с мужиками путается, а Лёка все считает ее маленькой славной девчушкой. Она уже выросла и стала законченной дрянью. Скорее бы уж замуж вышла, что ли». Вот примерно так он думал… Или я с Мишкой гуляла, а тут его папашка на «Ниссане» подкатил. Ля-ля, тополя, как дела в школе и все такое, а сам, смотрю, на меня поглядывает и думает: «Ничего себе телка вымахала. Интересно, она еще целка? Мой болван небось еще не умеет с такими девочками обходиться, а я бы с радостью ее трахнул. Горячая штучка, сразу чувствуется!» Все на его поганой морде написано. Но я даже обрадовалась. Значит, есть у меня шансы, есть! Только вот у Лёки все чисто. Она просто любит меня и боится… за меня. И Мамалыгу видеть хочет… Жалко ее… Странно, я себя немножко чувствую Каем. Он ведь тоже видел все в уродливом свете. Но Лёки это не коснулось. Мне в тот день как будто ледяной осколок в сердце попал. Ну и прекрасно. А то вон Лёка добрая, порядочная, а что у нее в жизни есть? Я да работа. Она, бедная, утешается тем, что с дедом у них любовь была настоящая… Три ха-ха! Уж я-то знаю… Но никогда ей не скажу, лучше умру! Да, я в тот день не только людей насквозь видеть стала, но и себя со стороны. Иногда думаю о чем-то, и вижу себя и оцениваю даже. Хотя о чем я в последнее время думаю? Только об одном. И оцениваю себя со стороны: ох она и стерва, эта девчонка, самая настоящая законченная стерва.
Ну и пусть! Стерва в наше время что-то вроде почетного звания.
Ариадна
И зачем я туда пошла? Ведь не хотела, а Людка уговорила. Мол, перед свадьбой погадать невредно. Еще как вредно! Я этой гадалке почему-то сразу не поверила, хотя она все хорошее мне нагадала. Глаза у нее какие-то уж очень… коммерческие, что ли… Людка уверяла меня, что она гениальная гадалка, все всем правильно предсказывает. Но я что-то сильно сомневаюсь. Мне в ее предсказаниях какой-то подтекст чудится. Мол, внешне все будет о'кей, но… Ах, ерунда все это! Не хочу я думать о плохом! У меня все прекрасно! Скоро свадьба с любимым мужчиной, пусть скромная, но элегантная. На свадьбу приедут мама и дочка, которых я так давно не видала, у меня чудесный дом, я еще красива, я совсем нестарая и многое впереди. На два дня мы с ним уедем в Лас-Вегас, больше не получится, а мамой и Стаськой будет заниматься Алина, она обещала. Я давно мечтала попасть в Лас-Вегас, но все никак не получалось. А теперь получится! У меня и со свадьбой не получалось. Смешно даже, первая свадьба в тридцать семь лет… Но лучше поздно, чем никогда. Значит, все жертвы были не зря… Хотя мне не нравится, что Гарик категорически потребовал, чтобы я не надевала подвенечного платья.
– Это глупо, радость моя. Ты уже не девочка и отнюдь не девица. Надевай любой другой цвет, только не белый.
Я думала схитрить, сделать платье цвета слоновой кости или топленых сливок, а он сказал, что длинного платья вообще не надо, пусть лучше будет костюм и изящная шляпка. Пришлось подчиниться, хотя я с детства мечтала о белом платье. Но в сущности это ерунда, если все остальное сбылось. Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить. Но теперь уж сбудется. И гадалка вон тоже сказала, что сбудется, а я, идиотка, не верю… Почему? Чего я боюсь? Он меня любит, я его в мужья не приглашала, давно уж научилась, что нельзя самой на браке настаивать, и даже когда он позвал замуж, сперва для приличия покобенилась, хоть мы и жили давно вместе… И вообще, сделала вид, будто я снизошла к его мольбам, а сама замуж не стремилась. Не уверена, что он меня не раскусил, но я все соблюла. И это он настоял, чтобы я маму со Стаськой пригласила. И денег дал им на дорогу. А может, и вправду все будет хорошо?
Может, мы все найдем общий язык и у нас будет большая дружная семья? Дай-то бог… Как хочется увидеться с мамой, прижаться к ней, как в детстве… поплакать у нее на груди… даже прощения попросить… Да, надо попросить прощения и у нее, и у Стаськи. Тогда будет легче. Не то чтобы меня так уж угнетало чувство вины, но все-таки… Это будет как очищение. Я вообще хотела бы венчаться в церкви, но Гарик ни в какую.
– Я что, похож на идиота? Сроду в церковь не ходил и впредь не намерен. Я атеист, запомни раз и навсегда!
А жаль, венчание это так красиво… Ну ничего, я все равно счастлива и свадьба у нас будет красивая. Обед в Сан-Франциско, в новом дорогущем ресторане «Фандорин», а после обеда мы улетим в Лас-Вегас… Я надеялась на настоящее свадебное путешествие, но неожиданно Стаська согласилась приехать и придется довольствоваться двумя днями… Ничего, мы потом еще поедем куда-нибудь. У Гарика есть небольшой апартамент во Флориде, шикарный, с видом на океан, но он обычно сдает его в аренду. Я там еще не была. В сентябре срок аренды заканчивается, и, может быть, тогда… Но он же хочет ребенка… И с этим надо спешить. Ах, боже мой, я вовсе не убеждена, что тоже хочу, у меня уже есть дочь, но для него я готова… Я не создана для материнства. А для чего я создана? Понятия не имею. Наверное, просто для жизни, для радости…
Леокадия Петровна
Я вдруг заметила, что Стаська здорово похорошела в последнее время. Совсем взрослая стала, как-то оформилась, я бы даже сказала, созрела. Неужто Гера прав и у нее уже есть мужчина? Но кто? Один из этих мальчишек, которых она даже всерьез не принимает? Или кто-то, о ком я не имею понятия? Но я ничего такого, что могло бы свидетельствовать о присутствии в ее жизни мужчины, не находила до сих пор… Или просто пришла пора похорошеть? Дай-то бог! А может, это предвкушение поездки так на нее действует? Она стала больше следить за собой, это несомненно. На ночь подолгу расчесывает щеткой волосы, утром делает гимнастику, даже попросила меня купить какой-то очищающий лосьон и крем для молодой кожи. Я купила, разумеется. Как-то я пыталась поговорить с ней по душам, но она ловко ускользнула от разговора. А у меня что-то нет сил бороться с ней. Да и зачем? Все равно она сделает так, как захочет. Мне все твердят, что это чистейшее безумие – отрывать девочку от школы в выпускном классе на целых две недели, но что поделаешь? Она очень способная и, если захочет, легко все наверстает. А если не захочет… Что ж, пусть… В конце концов жить ей, должна сама понимать…