Зеленый король

Сулицер Поль-Лу

Тепфлер помнит, что первой к окошечку подошла молодая женщина. Облокотившись на стойку, она одарила служащего изумительной улыбкой:

— Вы говорите на шаматари?

— Нет, мадам, — ответил тот. — Очень сожалею. Он и слова-то такого никогда не слышал.

— Даже самых простых выражений не знаете?

— Очень, очень сожалею, но действительно не знаю, мадам, — сказал служащий.

Новая улыбка, еще лучезарнее первой, если такое возможно.

— Ничего страшного, — продолжала молодая особа. — Я просто хотела узнать, и только.

Мужчина

тоже подошел и, вопросительно приподняв бровь, молча встал рядом.

— Ни слова не знает, — сказала ему женщина. — Поразительно, но это так.

Ее спутник тоже облокотился на стойку кассы, положил сбоку сумку и спросил служащего:

— Но, может быть, вы говорите по-английски? Разговор и шел на английском.

— Да, сэр, — ответил служащий, начинавший потихоньку нервничать.

— А по-немецки?

— Я говорю и на немецком, — сказал служащий, которого звали Вольфганг Рудольф Мюллер.

— А по-французски?

— Да, сэр. По-французски тоже.

— Может быть, и по-итальянски?

— Немного и по-итальянски.

— Но на испанском, идише, иврите, португальском, арабском и польском не говорите?

— По его лицу не скажешь, что он говорит по-польски, — сказала женщина. — Это очевидно. Третья улыбка по адресу служащего:

— Не думайте, пожалуйста, что вас хотят обидеть. По правде говоря, у вас очень привлекательное лицо. Просто непохоже, что вы знаете польский.

— Да, господа, — сказал служащий. — Ни одного из этих языков я не знаю. Поверьте, я очень огорчен.

Тадеуш Тепфлер перехватил тревожный взгляд своего подчиненного и решил, что настало время вмешаться. Он сделал несколько шагов по направлению к кассе и, подойдя, услышал, как мужчина доброжелательно объяснял служащему:

— Несмотря на первоначальное затруднения, я, тем не менее надеюсь, что мы сможем разобраться в этом деле вместе.

— Может быть, я могу помочь вам, господа? — спросил прибывший на помощь Тепфлер. — Господин…

— Слим Сапата, — совершенно невозмутимо и даже галантно назвал себя посетитель. Но сразу же после этого указательным пальцем более десяти сантиметров длиной подозвал Тепфлера и прошептал ему на ухо: — Но это псевдоним. Я здесь инкогнито. И был бы вам очень признателен, если бы вы помогли мне сохранить его.

«Он сумасшедший, — подумал Тепфлер. — Или кубинец». В последние месяцы в Швейцарии появилось много кубинцев с вывезенным капиталом, на который после свержения Батисты и прихода к власти Фиделя Кастро новые хозяева Гаваны посматривали с вожделением.

— Я хотел бы просто получить чек, — сказал мужчина, — и снять вклад.

— Нет ничего проще, — ответил Тепфлер с безоблачным спокойствием, которого ему так недоставало в его бессонные ночи. — Как только мы убедимся, что вы оказали нам честь, открыв у нас свой счет…

— Именно так, — сказал посетитель. — Но у меня нет с собой чековой книжки. Могу я воспользоваться чеком вашей кассы?

Тепфлер

объяснил, какие мелкие формальности необходимы для этого. После чего сам он и весь персонал банка, как и вся Швейцарская конфедерация в целом, будут полностью к услугам господина Сапаты. Особенно если нумерованный счет.

— У вас такой счет?

— Да, — ответил мужчина.

Они перешли в соседний, более изолированный кабинет. Приступили к выполнению формальностей. «Слим Сапата» грациозно протянул пальцы для снятия отпечатков, назвал секретный код сейфа, указал номер не менее секретного счета, свои инициалы РМК и даже согласился показать свой паспорт…

РЕБ МИХАЭЛЬ КЛИМРОД

Имя было совершенно незнакомо Тадеушу Тепфлеру. Быстро доложив обо всем начальнику, он пошел в кассу за чеком.

— Все в порядке, — кажется, так сказал он, вернувшись. — Вы должны лишь указать сумму, которую снимаете.

— Мне нечем писать, — мягко сказал Сапата-Климрод.

Только в этот момент Тепфлер обратил внимание на странное поведение молодой женщины и просто растерялся: она расположилась на низком мягком диване с совершенно явным намерением немного поспать. Дама успела снять туфли и чулки, а теперь расстегивала костюм от Диора.

На ней уже ничего не осталось, кроме бюстгальтера и маленьких кружевных трусиков.

— Какие-нибудь проблемы? — спросил Сапата-Климрод.

Тепфлер поперхнулся и уставился в стол…

— Никаких, — ответил он. — Абсолютно никаких.

…а на столе лежал один только чек. Он смотрел на него сверху, с другой стороны, но, разумеется, мог прочесть цифры. Большая загорелая рука начертала сначала крошечную «1», затем первый нолик, размером не больше единицы….

— Когда я мелко пишу, — серьезно объяснил Сапата-Климрод, — мне кажется, что я меньше трачу. Второй нолик, затем третий…

— Нельзя ли принести одеяло, — сказала женщина. — Мне немного холодно.

Тепфлер машинально поднял глаза и тут же обругал себя за это. Теперь она была абсолютно голой, улеглась на диван, положив голову на ладони, а пятку правой ноги — на пальцы левой.

— Этот господин пойдет относить наш чек и соблаговолит принести тебе одеяло, дорогая, — сказал Сапата-Климрод. — Не так ли, любезный?

— Непременно, — ответил Тепфлер. — Как вам будет угодно.

Он начинал терять почву под ногами. И обратился к чеку: …пятый нолик, шестой, седьмой…

«Mein Gott! — подумал Тепфлер. — Это и вправду сумасшедшие!»

…восьмой нолик, затем цифра три, далее запятая и в конце — цифра 45.

— Вот, пожалуйста, — сказал Сапата-Климрод, перевернув чек на девяносто градусов.

Его серые глаза пристально Смотрели на Тепфлера, ровно ничего не выражая.

Тепфлер поперхнулся.

— Извините меня, — заговорил он, — вы забыли написать сумму прописью. А также не поставили запятую,

Сапата-Климрод, очень удивившись, снова взял в руки чек.