Зеленый огурец для эльфийской розочки
Шрифт:
— Что? Почему? — тут я не выдержала. Ведь уже долгое время я мучаюсь мыслью: «Почему метка проявилась только у меня, а у Бикса — нет?».
— Всё просто, дорогая, — о Вечный лес, сколько ненужных слов! Да говори же ты скорее! — Если у мужчины не стопроцентная кровь эльфа, то метка может не проявиться. Например, если где-то в его далеком прошлом у него был предок-фей. Такие союзы в прошлом заключались довольно часто. Поэтому нет ничего плохого в том, если мы потом просто намекнём принцу, что у него в роду затесались родственники другой
— То есть, если партнёр не эльф, то метки не будет? — так вот почему у Бикса не появилась метка!
— Да, всё именно так, — подтвердила матушка. — В союзах фей и эльфов никогда не было парных меток. Да и у эльфийки она проявлялась не сразу, а спустя время.
Если не было у фей, то, значит, не будет и у орков. Не удивительно, что я об этом не знала! Смешанные союзы не заключаются уже много веков, после того как начались войны.
— Ринден… — произнесла я едва слышно. И подумала о том, что он уже никогда не узнает, что он моя истинная пара.
— Вообще, милая, очень странно, что она появилась у тебя, — матушка вдруг подняла эту тему. — Метки истинности в наши дни редкость. А уж с другой расой… — мне вдруг захотелось рассказать ей обо всем. Поговорить, как в детстве, когда знала, что она выслушает и обязательно поймет. Но этот порыв быстро развеяли следующие слова: — А может, и не странно, учитывая нравы орков. Ты небось и не помнишь-то всех своих партнеров, кто там был уже. Может, истинность где и проскочила. Ну да ладно, я пойду. Отец ждет.
Не помню всех… Да… не так я хотела вернуться домой.
А вообще, «дом» — это где? Там, где тебя любят? Там, где ждут? Или там, где тебе было по-настоящему хорошо? Сейчас я бы всё отдала, чтобы оказаться в орочьем поселении, прильнуть к губам Бикса и больше никогда из поселения не уходить.
Глава 12
— Нет! — кричала я, лежа на скомканных простынях. — Нет! Вы не можете!
— Зелёный выродок, — сказал отец, глядя на беззащитного ребенка в руках повитухи. — Утопить!
— Нет! — но кто будет меня слушать? Голос и тот охрип. Роды дались мне тяжело: малыш очень крупный, и я обессилила. — Нет, пожалуйста! Нет!
— Как она? — спросил король у лекаря.
— Слава Великому Древу, всё прошло благополучно. ЛяДинар будет в полном порядке уже через неделю, — сказал лекарь.
— Неделю? Это слишком долго, мы и так ждали несколько месяцев! — грозно сказал король, и лекарь стушевался.
— Три дня. Можете назначить свадьбу через три дня. Я дам принцессе сильнодействующие снадобья, она исцелится, — заговорил старик, и отец довольно закивал. Этот срок его устраивал.
А мне… Мне было всё равно, что будет со мной дальше. Моего ребенка унесли. И я только слышала затихающий вдали плачь. Приказ отдан… Сегодня оборвется не одна жизнь, а две.
Я больше не живу, а существую. Ведь в этом мире у меня больше никого нет. Любимого
— Вот, выпейте, Ваше Высочество, — лекарь уже пихал к моим губам какое-то горькое снадобье…
Товар пора готовить к продаже.
И меня продали. Вывели впервые за четыре месяца из башни под охраной из десяти стражников. Как отец боится, что я сбегу! Не сбегу. Некуда. Не к кому. Не к Бинксу же. Хотя хотелось до одури. Но что толку? Как в глаза ему посмотреть и сказать, что не уберегла нашего ребенка? Пусть уж и дальше считает меня эльфийской шлюхой. Чем я лучше этого прозвища? Разве что я крайне дорогая шлюха, меня ведь продают за целое королевство.
— ЛяДинар, — меня поприветствовал жених. В другое время я бы сказала, что прекрасный принц действительно прекрасен. У него точеный нос, ярко-зеленые глаза, острые скулы, волевой подбородок. Наверное, именно таким я его и представляла, когда впервые ехала к нему. Сейчас же всё изменилось, принц не дождался меня и прибыл сам. Его войско сейчас на кораблях. И как только наш союз будет консумирован, солдаты ступят на землю и уничтожат всех орков. До единого.
— ЛяКриспи, — ответила я ему, делая реверанс в знак уважения.
Мы стояли под священным древом, и старейшина начал проводить ритуал бракосочетания. Обойти вокруг могучего ствола, откусить рокси (плод Элейского древа) и снова обойти вокруг ствола. И всё это под церемониальное песнопение. Церемония длится несколько часов к ряду и заканчивается лишь на закате.
Как и планировал отец, сегодня на моих запястьях массивные широкие браслеты, коих обычно не носят эльфийки. Такие скорее подходят орчанкам. Но кому какое дело, если надо скрыть метку моего позора?
Ах-ха-ха! Я рассмеялась, когда переступила порог королевской спальни для молодоженов. Знал бы этот холеный принц, что со мной делал орк! Ах, ну да, ему невдомёк. Ему ведь сообщили, что я перед отъездом тогда приболела и потому не смогла приехать.
— ЛяДинар… — проговорил принц, спуская с моего плеча платье. — Я так долго ждал этого момента…
Молчала, просто молчала… совсем из других уст мне хотелось услышать своё имя, но я его не назвала. Вот уже и корсет распущен, и платье упало на пол…
Меня аккуратно повели к брачному ложу. Я должна была бы зажмуриться при виде обнаженного мужчины, как подобает благовоспитанной деве. Но не могла ничего с собой поделать, мне хотелось смеяться над его крючком. Серьезно?! И это он называет членом?! Ох, кажется, Бикс меня разбаловал.
Биск… при одной только мысли о нём внизу всё начинает пылать и увлажняться. Может, если на месте принца представить моего орка, всё пройдет не так уж и плохо?
ЛяКриспи целовал меня, гладил своими тощими руками и не вызывал ни капли желания. Но мысли об орке помогали, я смогла хоть как-то расслабиться.