Зелёный ужас.

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

Она взглянула на врезавшиеся в руки ремни и сказала:

— Вы ведете себя по-рыцарски.

— Не сердитесь, дорогая. Завтра мы будем повенчаны.

— Никогда, — с отвращением бросила она своему мучителю. — Вы никогда не сможете заставить меня выйти за вас замуж против моей воли. Мы в…

— В свободной стране? Совершенно верно, — перебил он её. — Но даже в свободных странах порой происходят странные вещи. И на вопрос пастора вы ответите «да».

— Нет, я скажу пастору «нет».

— Вы скажете «да», — улыбнулся он. — Я надеюсь, что вы образумитесь и мне не придется

доказывать вам, что существуют на свете вещи более ужасные, чем венчание со мной.

— Ничего ужаснее быть не может, — холодно возразила Олива.

— Ошибаетесь, — по-прежнему спокойно сказал Гардинг. — Я вам уже говорил, при каких условиях совершится наш брак. Напоминаю, что дело может обойтись без венчания, но тогда случатся вещи похуже. — В его словах было столько многозначительности, что Олива почувствовала, как мороз пробежал по её коже.

В течение пяти минут доктор молчал. Он курил сигару и, похоже, погрузился в свои мысли. Казалось, что предстоящая помолвка занимала его в очень малой степени.

— Я думаю, — наконец заговорил он, — вы никогда не интересовались вопросом, как приводятся в исполнение смертные приговоры. Широким кругам публики неизвестно, что заключенным перед казнью дают определенный препарат, именуемый бромоцином. Вас интересует этот вопрос?

Олива ничего не ответила, а доктор рассмеялся и продолжил:

— А между тем вам следовало бы заинтересоваться этим. Бромоцин обладает весьма своеобразным действием: он притупляет восприятие пациента и приводит его в состояние полной усталости. Пациент становится равнодушным ко всему или, вернее, производит такое впечатление. Несмотря на то, что он не теряет сознания, он поспешно исполняет все, что ему велят, и идет на смерть, не пытаясь сопротивляться. Бромоцин уничтожает волю.

— К чему вы мне это рассказываете? — спросила девушка.

Не удостаивая её ответом, он вынул из кармана черный футляр и достал из него маленькую бутылочку. С напряженным вниманием девушка следила за его приготовлениями. В бутылочке находилась бесцветная жидкость. Не нарушая молчания, он достал шприц и методично разложил все принадлежности на кровати. Он раскупорил бутылочку, привинтил к шприцу иглу, наполнил шприц жидкостью, проверил его действие, брызнув в воздух тонкой струйкой. После всех этих приготовлений он столь же заботливо уложил шприц в футляр.

— Итак, вы утверждаете, что не выйдете за меня замуж? Я вижу, мне приходится опасаться, что вы нарушите свадебный церемониал какой-нибудь выходкой, а я хотел предоставить вам возможность обвенчаться со мной торжественно. Женщины любят вспоминать о том, какова была церемония бракосочетания. Увидев, что мне не удастся осуществить свадьбу подобным образом, я решил ограничиться скромным венчанием в нашей церковке. — Он указал на видневшуюся за окном церковь. — А теперь я прихожу к выводу, что придется отказаться даже от этого и обвенчаться с вами здесь, в доме.

Он нагнулся над ней и проворно засучил один из её рукавов. — Не вздумайте кричать, а не то я вам заткну рот полотенцем, — предупредил он. — Это не больно. И вы скажете «да».

Олива вздрогнула от прикосновения иглы. Она почувствовала ноющую

боль в руке, но ощущение это не было неприятным. Опорожнив шприц, Гардинг растер место укола и-сказал:

— Сегодня мы повторим впрыскивание. Вы его даже не почувствуете. Завтра утром я сделаю вам третье, последнее впрыскивание, и тогда вы станете равнодушны ко всему происходящему. Надеюсь, мне не придется прибегнуть после обеда к четвертому впрыскиванию.

— Я не вечно буду под действием вашего яда, — сказала Олива. — Настанет день, когда я сумею рассчитаться с вами.

— К тому времени мне удастся осуществить свой замысел, это будет столь крупное и величественное преступление, что этот ничтожный проступок не будет иметь никакого значения. А сейчас я не вижу препятствий к тому, чтобы освободить вас от ваших пут. — И он снял связывающие её ремни. — Встаньте и пройдитесь по комнате, — приказал он. — Согласитесь, что я очень внимателен к вам. Могу вам сообщить, что сегодня я беседовал с мистером Беллом. На редкость упрямый и непокладистый молодой человек, пытающийся следить за мной; — рассмеялся он. — И могу вам сообщить, что он по уши влюблен в вас, — потешался он над смущением Оливы.

— Когда ваш яд начнет действовать? — перебила она его.

— Вы опасаетесь этого?

— Нет. Я буду рада любому средству, которое заставит меня безразлично выносить ваше общество, — бросила она ему.

— Успокойтесь, голубушка. В самом непродолжительном времени вы избавитесь от меня, — заметил он с притворной нежностью.

— Чего ради хотите вы жениться на мне?

— Ну что ж, теперь я могу удовлетворить ваше любопытство. Я женюсь на вас потому, что вы очень богатая женщина, а я нуждаюсь в деньгах. Половина вашего состояния с момента венчания переходит в мою собственность.

— Так, значит, он сказал правду? — вырвалось у нее.

Он схватил её за плечи.

— Кто? Этот идиот Бриджерс? Успокойтесь, — добавил он, обращаясь с ней как врач с больной. — Да. Вы являетесь наследницей состояния Джона Миллинборна.

— Джона Миллинборна? — воскликнула она.

— Да, — подтвердил Гардинг, — Миллинборн оставил вам в наследство шесть миллионов долларов. Или, вернее, он завещал эту кругленькую сумму нам.

— Не понимаю, что все это значит?

— Ваше. подлинное имя — Предо. Так звали вашего отца…

— Я знаю, знаю… Человек, умерший в отеле, был моим отцом.

— Совершенно верно. Не правда ли, занятная история? — продолжал по-прежнему спокойно доктор. — Совсем как в романе.

Олива лежала бледная как полотно. Глаза её были закрыты.

— Я подслушал последнюю волю Джона Миллинборна. Он завещал вам свое состояние, но до поры до времени им распоряжается душеприказчик. Вы же получите эти деньги только после того, как выйдете замуж, потому что Миллинборн боялся, чтобы какой- нибудь охотник за приданым не разбил вашу жизнь так же, как Предо разбил жизнь вашей матери. Надо признать, что он предусмотрительный человек. А что касается меня, то я вовсе не собираюсь разбивать вашу жизн6. Я ограничусь тем, что заберу половину состояния вашего богатого родственника и предоставлю вам полную свободу.