Зелёный
Шрифт:
— Почему почти бессмертный? Его же просто убить — достаточно уничтожить планету с его мэллорнами.
— Не получится.
— Это же просто! Скинуть мощную бомбу с антиматерией, и всё.
— Не всё. Далеко не всё, Андрей. Все молодые колонии создаются с помощью частицы его мэллорна. Все живые космические корабли являются частью его мэллорна. Если всё это уничтожить, то нашу цивилизацию отбросит в каменный век, на что никто не пойдёт. Но даже если такие безумцы найдутся, то и это его не убьёт, ведь существует секретная программа по высадке частиц его мэллорна в параллельных вселенных.
— Вау! Дед
— Если продвинешься настолько же далеко в слиянии и управлении своим мэллорном, как наш предок, то тоже так сможешь. Пока же он единственный, кто на подобное способен.
— А что с Землёй, о которой ты рассказывала? Рабы-Древние так и живут там?
— Живут и не хотят ничего менять. Их численность с каждым столетием уменьшается. Этот сектор давно признан запрещённым к посещению. Пару столетий назад сполотам удалось взять на себя обязанность по охране этой системы, что позволило получить к ней беспрепятственный доступ. Наши учёные наблюдают за проживающими на Земле дикарями. Их маги порой придумывают новые интересные заклинания. К тому же, изредка наш предок втайне посещает эту планету.
— Зачем ему это? Он же правитель.
— Точно никому неизвестно, но в роду ходят слухи, будто там проживает его старая знакомая.
— Древняя?
— Девушка-хуман, — прошептала Наташа. — Только не вздумай кому-нибудь рассказывать.
— Хуман? Знакомая сполота?! Тёть Наташ, ты меня за глупого держишь? Такое невозможно.
— И не такое возможно.
— Ой, да бабушка дедушку за такое прибила бы!
— Это чисто дружеские отношения, так что бабушка не против. Она умная и понимающая женщина — с другой дед вряд ли стал бы жить. Вроде как Игорь за что-то сильно благодарен той девушке-хуману. То ли она ему жизнь спасла, то ли обучила магии. Я склоняюсь ко второму, поскольку до этого в Содружестве о волшебстве никто не знал — все пользовались псионикой, которая является ответвлением магии — менталистикой.
— А-а-а… — протянул пацан. — Тогда понятно. Она его учитель. Но всё равно не понимаю, зачем ему к ней летать?
— А зачем ты общаешься с друзьями?
— С ними интересно.
— Вот и ему с ней интересно. Выпьют вместе, поговорят, новыми заклинаниями обменяются. Всё же им обоим уже за триста лет, темы для общих разговоров всегда найдутся.
— А разве хуманы не живут всего триста лет?
— Это обычные хуманы. Их маги при поддержке современной медицины могут прожить в два раза дольше. Если же хуман волшебник и у него в друзьях целый Великий сполот и самый сильный маг нашего вида, то не думаю, что он может прожить меньше кого-нибудь из рода Клещиков. А это от трёх тысяч лет и до чисел с большим количеством нолей.
— А как зовут эту девушку, которая маг хуманов?
— Она периодически меняет имена. Раньше её звали Дженнифер, а сейчас как-то иначе.
— Зачем?
— Зачем она меняет имена?
— Да, тёть Наташ.
— Дикари-хуманы из-за тяжёлых условий жизни, отсутствия гигиены и развитой медицины живут совсем недолго — тридцать-сорок лет. Маги у них едва дотягивают до столетия. Чтобы долго жить в их обществе, следует не выделяться, иначе имеется высокий риск того, что секрет долгой жизни попытаются выведать самыми неприятными способами. Подруга нашего предка поняла это, после чего
— Мр… Это какая-то должность?
— Дикари хранят информацию не на технических устройствах, как мы, а записывают её в книги. Это собранные вместе листки из целлюлозы с нанесенным на них текстом и двухмерными иллюстрациями. Хранилище книг называется библиотека, а тот, кто управляет ею — библиотекарь.
— Тёть, если она такая крутая волшебница, то зачем ей такая должность? Это всё равно, что быть техником при искине с хранилищем данных.
— Как я понимаю, библиотекарь — очень неприметный хуман, на которого никто не обращает внимания. При этом у него имеется доступ к самой свежей информации по новейшим наработкам магических искусств. Как по мне, это идеальное место для дикаря-мага, который хочет бесконечно развиваться как волшебник. А ещё это отличное место для нашего агента, который снабжает сполотов новыми знаниями по магии.
— Как всё сложно… Хватит о хуманах. Расскажи лучше о Древних — это же так интересно.
— Что ж, слушай. Древние сами себя называют эльфами. Триста лет назад они выглядели так же, как Динки. Её низкий рост является последствием эволюционной приспособленности к проживанию на планете с двойной силой тяжести. Те Древние, которые проживали десятки тысяч лет назад, были выше и красивее.
Наташа проследила, внимательно ли слушает её племянник. Он сидел с приоткрытым ртом и ловил каждое слово, что сподвигло её на продолжение:
— Им для переселения выделили планету с одинарной силой тяжести. Учёные, которые занимались клонированием, решили сразу приспособить новые поколения к планете, а не полагаться на эволюцию. От себя они добавили улучшение внешности, взяв за основу альвов. Поэтому новые поколения эльфов выглядят ближе к альвам, чем к своим последним предкам.
— Кажется, я одного такого видел, когда дедушка прилетал.
— Тебе повезло. Обычно они стараются оставаться невидимыми. Несколько десятков эльфов служат телохранителями Великого сполота. Ты мог видеть кого-то из них.
— Наверное, — мальчик пожал плечами.
— Изначально у эльфов не было своей религии. Но она у них быстро зародилась. Будучи безмерно благодарными Игорю, они стали поклоняться ему через частицы его мэллорна. Некоторые последователи веры в Великого занимаются распространением его мэллорнов в параллельные вселенные. Там они организуют колонии и остаются жить. Поскольку зачастую они отправляются в далёкое прошлое, то назад в нашу вселенную вернуться не могут, как и передать какое-либо послание, так что о судьбе этих групп колонистов ничего неизвестно.
— Тёть Наташ, это всё интересно, но скоро обед, а там рыбка. Может, пойдём уже?
— Рыбка? — лукаво прищурилась она.
— Ага, рыбка.
— Ну, раз рыбка, то идём. Продолжим лекцию после обеда.
— А поиграть?
— Поиграешь после занятий.
Они поднялись с пледа. Наташа взмахнула правой рукой. На среднем пальце у неё красовался деревянный перстень. После её взмаха плед исчез. На его месте осталась лежать веточка.
— Вау! — с восторгом глядел на это Андрей. — Крутотень! Тёть Наташ, а можно мне такой же перстень?