Земли Меча и Магии 4
Шрифт:
— Допустим. Но… Что же он натворил?
— Попытка убийства и нанесение тяжких телесных. Он хладнокровно избивал и мучил свою жертву, так, что бедный парень чуть не скончался.
— Бедный парень?
— Да. По счастливой случайности, парень оказался не просто каким-то никому не нужным статистом, а сыном уважаемого человека, известного мецената и филантропа. Иначе, боюсь, наша история бы на этом и закончилась, душегуб остался гулять на свободе совершенно безнакзанным… Но справедливость на свете всё-таки есть. Пострадавший выжил и даже
— Да. В нём есть что-то такое… Жёсткое. Я всегда подозревала, что с ним что-то нечисто!
— Вот именно. Ты даже сама почувствовала… Но извини, если разбил сейчас твою картину мира.
— И… Что ты должен был сделать?
— Ничего такого. Я должен был посмотреть всё изнутри, узнать, сколько у вас тут сил… И передать это в штаб нашей армии.
— Армии?
— Да, армии. Чтобы проучить твоего союзника, готовится настоящая армия вторжения. Наверное, такая, какой здешний мир никогда не знал. Мы просто сметём всё на своём пути!
— Зачем ты говоришь мне это?
— Затем, чтобы… Предупредить? Потому что… Люблю тебя? Мне больно представлять, как твой Замок и этот прекрасный город превратятся в руины и будут разграблены. Возможно, если вы будете готовы… Сможете отбиться.
Эльф грустно повесил голову и уставился куда-то вниз.
— То есть, ты сейчас ставишь всё ваше предприятие под угрозу… И всё ради…
— Ради тебя, дорогая, — Цйипа посмотрел прямо на Ирэну своими пронзительно-чистыми, такими честными глазами, в которых даже заблестели слёзы. — Ради того, чтобы ты была счастлива. Только, боюсь, мне надо будет уйти. Я попробую прикрыть тебя, если вдруг всё пойдёт не так… Не обещаю многого, но постараюсь.
— Цйипа! Ну как же так? Почему мы просто не можем быть вместе?
— Боюсь, это возможно только в одном случае: если ты предашь своего союзника и станешь помогать нашему Альянсу. Я не знаю, что вас связывает, и мне больно даже думать о том, что этот уголовник мог вытворять с тобой, к чему он мог тебя принуждать… Но я принимаю твой выбор. Вот только, к сожалению, пока ты с ним — нам не быть рядом. Мне скоро придётся покинуть этот Замок, иначе я вызову подозрения…
— Цйипа.
— Да, дорогая?
— Как думаешь. А этот Аламар, он знал, кто против него?
— Наверняка. Когда мы пытались его арестовать, там, у Замка, мы всё сказали ему. Всю правду. Чтоб знал, чтобы в ужасе трясся по ночам, опасаясь неминуемого правосудия, чтобы его несчастная жертва являлась ему во снах! Мы сказали и кто мы, и кто нас послал, и зачем пришли. Так что твой союзник в курсе.
— А мне он ничего не сообщил про это… Просто
— Конечно. Ведь иначе бы ему пришлось раскрывать правду… А для него это неприемлемо. Какой преступник захочет сообщать окружающим о своих тёмных делишках? Ещё и по своей воле? Если только чтобы похвастаться, а твой Аламар не такой. Он скрытный, скорее — наоборот замолчит всё.
— Знаешь, Цйипа… Я как-то совершенно не хочу страдать из-за прошлых грешков своего… Союзника. Который не посчитал нужным поставить меня в известность насчёт обстоятельств, которые вообще-то напрямую меня затрагивают. Где я должна расписаться кровью, чтобы откреститься от связей с ним? Кому продать душу, что сделать? Дорогой, ты же замолвишь за меня словечко?
— Стойте! Стойте! Господин не велел!
Растолкав локтями стражников у покоев «Павла Андреевича», даже не обратив внимания на направленные на себя копья, Рустам едва не снёс тяжёлую дверь с петель и разгневанным вихрем влетел внутрь.
Как и обычно, искать избалованного говнюка долго не пришлось. Малыш по своей традиции развлекался с девками — будто других занятий на свете нет. Как ему не надоело ещё — день за днём, раз за разом, одно и то же?
Обычно они с Василисем смотрели на это сквозь пальцы. Но на сей раз «в расход» оказались пущены не какие-нибудь безродные селянки, а элитные эльфийки-снайперы с уникальными умениями, пробить контракт с которыми стоило огромных трудов. Это пренебрежение к собственному труду и потраченным средствам, пусть и «казённым», просто бесило Рустама.
«Покои» «Павла Андреевича» с тех пор, как он был в них последний раз, сильно преобразились, став больше похожими на застенки инквизиции, чем на чью-то спальню. Мелкий извращенец неплохо вжился в роль садиста-фанатика — а возможно, и не вжился, а просто перестал сдерживать своё истинное «я». Причём, он заходил всё дальше и дальше, потеряв хоть какие-то тормоза, будто теперь его совсем ничего не сдерживало.
Рустам сморщился от запаха палёной плоти и сгоревших волос. «Павел Андреевич», шествовавший куда-то в кожаном фартуке на голое тело, резко обернулся.
— Это ещё что такое? Я же просил, кажется, не отвлекать меня?
— Смиренно прошу прощения, барин. Я так, на секундочку заскочил. Узнать — какого хера ты творишь с теми девками, которых мы наняли?
— С эльфийками-то? Хорошие, горячие попались. Темпераментные! Сердечно благодарю за подгон!
— Не за что. Обращайтесь, Павел Андреевич. Только, так, к сведению… Вашему. Это были не секс-игрушки, для забав купленные. Элитные наёмницы. Штучный товар. С которыми наши шансы против летающих тварей заметно бы возросли. А после… Ваших, уважаемый Павел Андреевич, Забав… Они уже воевать никогда не смогут, а если смогут — то не на нашей стороне точно. И более того, у нас вряд ли получится нанять кого-то им на смену. К… Вашему, вашу мать, сведению, наша репутация с Гильдией Наёмников сильно просела и теперь стремится к минус бесконечности. Вы же понимаете, о чём я говорю, Павел Андреевич? Или вы такого в школе не проходили? Как и того, что изводить всех, до кого дотянутся руки — не лучшая стратегия поведения?