Земли Меча и Магии. Светлая Волшебница. Книга 1
Шрифт:
Своим диким хохотом я заглушила звуки открываемой входной двери.
В себя я пришла только тогда, когда папа с силой захлопнул крышку ноутбука.
– Лена, нам надо очень серьезно поговорить, так что, давай, идем в гостиную.
– Лена, нас с твоей мамой очень беспокоит то, насколько ты подсела на эту игру. Мне позвонила ваша учительница истории и рассказала о том, чем ты занимаешься на ее уроках.
– Стукачка...
– Нет, Лена, она не стукачка, она твой учитель, которая беспокоится о твоем здоровье. Вместо того,
– Папа, у меня ухудшились оценки?
– Пока нет, но...
– Вот когда ухудшаться, тогда и вернемся к эт...
– Нет, Лена, тогда уже будет поздно. Доченька, пойми меня, нас, пожалуйста. Мы хотим тебе только как лучше. Лена, у тебя нет парня, ты вся...
– Что значит, у меня нет парня? Есть, у меня есть Макс!
– Да, есть, такой же псих, съехавший на компьютере и играх до такой степени, что сорвался... Ты что, тоже, хочешь вслед за ним?
– Он не псих!!!
– Тогда как же он оказался там?
– Мама, он попал туда, потому что работал, зарабатывал деньги...
– Ага, работал... Игрался он там!
– Да, представь себе, работал, играя! Зарабатывал деньги тем, что помогал какому-то мажорчику научиться...
– То есть он больше ничего не научился делать в жизни, да?
– Так, мама, не смей так говорить про Максика! Он хороший!
– Да, хороший, оставил несовершеннолетнюю сестру саму, а сам свалил куда подальше!
– Папа! Это был несчастный случай!
– Да, именно был и именно несчастный! – папа, все сильнее распаляясь от нашего спора, вскочил с кресла и начал ходить по комнате. – Был, понимаешь, был! Все. Нет уже твоего Макса. Есть только кучка точек на экране. А мы с твоей мамой хотим внуков! А от виртуального жениха, сколько ты его не люби, никаких детей не будет.
Папа рванул воротник рубахи.
– Душно тут… Я открою окно?
Постояв несколько минут у открытого окна, он снова вернулся в кресло.
– Хорошо, даже, предположим на одну минутку, что вы все же поженились. Сейчас даже виртуальные свадьбы возможны. Дальше что? Как вы будете зарабатывать на жизнь? Заботится друг о друге? «Милый, я тут тебе подарок на день рождения сделала, память увеличила на ноутбуке» - «Спасибо, любимая, я теперь думать стал гораздо быстрее». Ладно, если он заболеет, ты купишь ему очередную нарисованную пилюльку, «+100 к устойчивости ко всем болезням» и все. А если ты? Если ты будешь лежать с температурой под сорок? Что он сможет тебе сделать? Песенки петь с экрана?
– Папа…
– Подожди, я еще не все сказал! Жизнь живого человека зависит только от него самого. От его осторожности, внимательности. А от чего зависит жизнь твоего парня, а? От прихоти владельцев серверов? От перебоев электроэнергии? Ты понимаешь, что «сорвавшийся, это, фактически, инвалид? Прикованный к кровати, абсолютно беспомощный и не способный помочь тебе, инвалид
– ДА! Понимаю! И заявляю, что я готова прожить жизнь с прикованным к кровати инвалидом!
– Ах, значит ты – понимаешь? И готова,
– Вот, значит вы, как, да? – я, злобно фыркнув, импульсивным рывком встаю с чертового кресла и подхожу к окну, маняще распахнутому на улицу. – тогда выбирайте, или вы оставляете меня в покое, или я прыгаю!
Последними словами я хочу докричаться до непонимающих меня родителей, уже стоя на подоконнике и держась руками за оконную раму. Противомоскитная сетка, тьфу, мелочь. Выбью своим весом, словно обрывая последнюю нить.
Отец с матерью вскакивают с кресел и бросаются ко мне, протягивая в мою сторону руки.
– Ни шага больше! – требовательно заявляю я, демонстративно отпуская одну руку.
– Леночка, доченька, умоляю тебя, не делай этого! – мама падает на колени и вскидывает руки. – Доченька…
– Таня! – папа успокаивающе кладет руку на плечо мамы. – Успокойся. Хочет прыгнуть, пусть прыгает. Поверь мне, так будет лучше. Пусть прыгает!
– Ты, - он повернул свое лицо ко мне. – или прыгай сейчас, или слезай и не мотай нам нервы. Давай, без этих, душещипательных сцен, или туда, или обратно!
Всхлипнув от обиды и от понимания того, что он, мой отец, которому я всегда верила и которого любила так, как может любить только дочь своего отца, предал меня только что, я разжимаю вторую руку и откидываюсь назад.
Падая, я слышу два голоса: Лена-а-а!!! – надрывный мамин и спокойный папин, - Таня, успокойся, ведь…
***
– ... мы живем на втором этаже! Поэтому прекращай психовать и иди к окну, успокаивай нашу великовозрастную истеричку.
– А ты куда?
– Ну не через окно же я буду ее заводить в дом? Спущусь, вытащу из кустов и приведу.
М-да, самостоятельно выбраться из пышных, раскидистых кустов чайной розы, растущих под нашим окном я не смогу. Каждая попытка пошевелиться, вызывала новые уколы в спину и пониже спины.
Прямо надо мной из окна высунулось встревоженное лицо мамы.
– Леночка, ты сильно ушиблась?
– Нет...
– слезы, словно живя собственной жизнью, выступали и, одна за другой, скатывались по моим щекам.
– просто укололась сильно.
– Потерпи, сейчас папа тебя вытащит.
Вы когда-нибудь видели вблизи быка на корриде? Нет? А я видела... Конечно, это был не бык, а мой папа, и это была не коррида, а, всего лишь, кусты чайной розы, но выпорхнула я оттуда, словно пушинка, влекомая порывом сильного ветра, выдернутая за воротник сильной рукой папы.
А потом, дома, меня выпороли. Прямо по, и без того пострадавшему, исколотому такими красивыми и такими колючими розами, мягкому месту, широким, отцовским ремнем.