Земли Меча и Магии. Ящеры. Книга 2
Шрифт:
Воин лишь фыркнул в лицо своему тройнику и, развернувшись, устремился дальше, по едва виднеющимся следам в виде примятой травы и сломанных веток.
Шаман тяжело вздохнул и отправился вслед за Самцом. Хотя никто бы его не осудил, вернись он за подкреплением, но бросить своего Тщ он не мог. Что-то внутри него категорически сопротивлялось даже мыслям, не говоря уже о попытках развернуться и, взобравшись верхом на Выверну, улететь отсюда, оставив воина наедине с неизвестной опасностью.
Вскоре их взорам предстало непонятное строение, очень
Воин первым подошел к проему и заглянул в полумрак.
– Биф, тут весьма широкая лестница, ведущая под землю.
– Тщ, ты все еще хочешь отправляться вперед? Тогда давай отправим мою Выверну обратно, за помощью, чтобы Вожак хотя бы знал, если мы погибнем, где это произошло.
– Отправляй, - махнул лапой воин, внимательно прислушиваясь к происходящему внутри.
Спустя пару минут два ящера, в сопровождении одной Выверны, вошли под своды Черепа.
Каждый из них самым внимательным образом вглядывался в каменистый грунт под ногами, боясь увидеть любимое тело, и страшась пропустить следы боя, который вели шедшие тут соплеменники под предводительством их тройницы.
Едва слышный запах. постепенно превратившийся в отвратительную вонь разлагающихся тел привел их к месту очередного боя.
Два сердца слаженно замерли, так как из-под нагромождения разбитых скелетов и нескольких зомби, выглядывал зеленый чешуйчатый хвост.
Тщъецих-х бросился вперед, разгребая и раскидывая останки мертвых врагов во все стороны. Бифушихх, как более осторожный, стал чуть поодаль, стараясь контролировать окружающее пространство. Выверна, морщась и недовольно фыркая на разносившиеся во все стороны волны вони, переминалась с лапы на лапу, явно тяготясь нависающим прямо над ее головным гребнем низким потолком.
– Биф, - огорчение и облегчение, смешавшись в голосе воина, сразу же подсказали Пасса ответ на самый важный и единственный вопрос, который тревожил их обоих.
На земле лежал Самец. Заметно более худощавый и стройный, чем положено для среднего размера, но с явными признаками своего пола.
– Значит, они успели провести обряд.
– облегченно вздохнул Пасса.
– И сейчас их не четыре Лучницы, а одна Лучница и три, нет, уже два Воина. Это хорошо, в каком-то смысле.
– Почему в "каком-то"?
– удивился Тщъецих-х.
– Мы же лучше любого из вас в ближнем бою.
– Да, лучше, но обрати внимание на его размеры. Получившийся Самец по силе и ловкости проигрывает настоящему, изначально родившемуся Воину. Не волнуйся, так и должно быть...
– Да я не потому волнуюсь. Мы стоим и обсуждаем непонятно что, в то время, как...
И в этот момент оба ящера услышали слабый, прилетевший откуда-то издалека, из глубин подземелья, вскрик. Такой звук мог издать лишь горло представителя чешуйчатого народа.
Пасса и Воин наперегонки бросились во мрак подземелья, чуть было не потерявшись для Выверны, которая упустила
Коридор, ведший их вперед внезапно расширился и глазам обоих бегунов предстала картина битвы.
В глухом углу, образовавшейся расширением прохода, пещеры, стояла их Тши-ва-ли, прикрытая спинами двух сильно израненных воинов. Все трое были вооружены копьями, которыми и орудовали, словно змея своим раздвоенным языком, часто нанеся удары, и тут же одергивая оружие обратно, не давая противнику зажать его своими телами.
Перед ними, широким полукругом, шевелилась огромная толпа, сплошь состоящая из скелетов и зомби. То и дело из передних рядов по головам стоявших мертвых воинов, передавались в тыл расчлененные "тела".
Стоявший позади своего воинства Хуманс в черном, полуистлевшем балахоне, поднимая руки и водя ими над лежавшими перед ним грудами костей, поднимал оттуда новых, целых скелетов, которых и отправлял вновь в бой.
Пока что оборонявшимся ящерам помогал тот факт, что угол, хоть и был тупиковым, но оказался узким, что позволяло держать оборону, не пуская врага ни во фланг, ни в тыл. Тем не менее, зеленые потеки на груди впереди стоявших воинов и низкая скорость, с которой Тши-ва-ли едва шевелила своим копьем, говорили о том, что силы у зеленокожих на исходе.
Увидев состояние своей тройницы, Тщъецих-х потерял остатки контроля, который с таким трудом помогал ему удерживать над собой Бифушихх. Воин сломя голову бросился вперед, раскручивая перед собой копье до состояния прозрачного, мерцающего круга.
Пасса взмахом лапы послал вперед Выверну, а сам, тем временем, начал попытки взятия под контроль хуманса.
Врубившийся с тыла отряду мертвяков ящер, начал, в прямом смысле, выкашивать тех своим копьем, а добавившаяся к нему Выверна устроила целый фонтан из костей и частей тел.
Оказавшийся некромантом, хуманс тут же развернулся к новой опасности, успев последним взмахом поднять уже не рядового скелета, а костяную Гончую, которая и занялась летающим противником.
– Тщ, если сможешь, кинь мне пару черепов с торчащими в них стрелами!
– заорала, перекрывая шум схватки, Тши-ва-ли.
– У меня пустой колчан!
Миг, и прервавший свое смертоносное вращение копьем, воин подхватывает несколько черепов и перебрасывает их Самке. Платой за это становятся сразу три ржавых меча, воткнувшиеся в его задние лапы и хвост.
"Слабость", накрывшая Бифушихха, является ответом на то, что применивший это заклинание некромант внезапно хватается за голову и, присев на корточки, начинает подвывать, раскачиваясь из стороны в сторону.
Тши-ва-ли, выхватив стрелы из черепов, посылает их, одну за другой в обездвиженного хуманса, убивая его и превращая битву в побоище.
Пять ящеров, пошатываясь, брели к выходу из подземелья. Двое израненных воинов из последних сил старались не подавать вида, насколько им тяжело передвигать лапы, а Бифушихха Тщъецих-х откровенно нес на себе.