Земля белых облаков

Ларк Сара

Наконец, ежась от холода, Лукас зашел в ледяную воду реки. Он тут же промерз до костей, но прозрачная вода смыла с тела нею грязь. Лукас нырнул поглубже, схватил кусок гальки на дне и начал тереть им кожу. Он тер все тело до тех пор, пока его кожа не приобрела ярко-красный оттенок и тело почти не ощущало холода речной воды. Затем он вышел на берег, надел чистые вещи и отправился в джунгли. Поначалу лес вызвал у него ужас — влажный и темный, он был полон неизвестных Лукасу огромных растений. Однако именно сейчас интерес Лукаса к флоре и фауне своей родины пришелся как нельзя кстати. Многие из папоротников, листья которых двигались подобно гусеницам и походили на живых существ, Лукас видел в учебниках

и смог преодолеть свой страх, пытаясь определить их вид. Ни одно растение не было ядовитым, и даже самая большая древесная уэта была меньше заинтересована в нападении на него, чем блохи на борту корабля. Звуки многочисленных животных, которые раздавались в джунглях, тоже не пугали Лукаса. Здесь не было никого, кроме насекомых и птиц, прежде всего попугаев, которые наполняли лес самыми дивными голосами, но при этом были совершенно безобидными. Наконец Лукас соорудил себе постель из листьев папоротника и заснул намного более спокойным сном, чем в течение всех этих недель на «Притти Пег». Утратив все, Лукас проснулся на следующее утро с новой надеждой, и это было удивительно, учитывая, что он сбежал от своего работодателя, нарушил условия договора и не расплатился по карточным долгам. «Теперь, — подумал он, — никто не поспешит назвать меня джентльменом!»

Лукас с удовольствием остался бы в джунглях, но, несмотря на удивительное плодородие этого вечнозеленого райского уголка, он не мог обнаружить хотя бы что-нибудь съедобное. Конечно, маори или настоящие жители леса наверняка не согласились бы с ним и нашли бы что-нибудь поесть. Урчание в животе заставило Лукаса отправиться на поиски человеческого поселения. Вот только какого? В Вестпорт возвращаться было нельзя. Там каждый теперь точно знал, что шкипер искал сбежавшего матроса. Возможно, на «Притти Пег» до сих пор ждали его возвращения.

Затем он вспомнил, что Коппер упомянул вчера залив Тауранга Бэй, что в двенадцати милях от Вестпорта; там находились лежбища тюленей. Охотники на тюленей точно не знали ничего о «Притти Пег» и даже не стали бы интересоваться, откуда он пришел. Охотничий промысел в Тауранге, должно быть, процветал; Лукас точно смог бы найти себе там работу. Обрадовавшись, он отправился в путь. Охота на тюленей не могла быть хуже, чем забой китов...

Люди в Тауранге действительно приняли его дружелюбно, а неприятные запахи в их лагере раздражали не так, как на корабле. Стоянка находилась под открытым небом, поэтому такой тесноты, как на «Притти Пег», не было. Конечно же, все понимали, что с Лукасом что-то не так, но никто не задавал ему вопросов относительно его неприглядного внешнего вида, отсутствия оснащения и денег. На сомнительные доводы Лукаса никто не обращал особого внимания.

— Оставайся, Люк, уж тебя-то мы сможем накормить. Приноси пользу, убей пару тюленей. По выходным мы отвозим шкуры в Вестпорт. Тогда у тебя снова появятся деньги.

Норман, самый старший из охотников, курил трубку. У Лукаса начали появляться подозрения, что он был не единственным в Тауранге Бэй, кто сбежал сюда по какой-то своей причине.

Лукас смог бы даже приспособиться к жизни среди этих молчаливых и невозмутимых жителей побережья, если бы не охота! И вообще, разве можно назвать охотой убийство беспомощных малышей прямо на глазах у их объятых ужасом матерей? Не зная, что ему делать, Лукас смотрел то на дубинку в своих руках, то на зверька перед собой...

— Ну давай же, Люк! Работай! Или ты думаешь, что в субботу в Вестпорте кто-то даст тебе деньги только потому, что ты нам помогал? Здесь все помогают друг другу, но деньги можно получить лишь за собственноручно добытый мех!

У Лукаса не осталось выхода. Он закрыл глаза и нанес удар...

9

В

конце недели у Лукаса было почти тридцать тюленьих шкурок — и еще больше стыда и ненависти к самому себе, чем тогда на «Притти Пег». Он твердо решил не возвращаться в Таурангу Бэй после выходных. Вестпорт был растущим поселением. Лукас должен был найти там работу, которая была ему больше по душе, даже если это и означало, что он не «настоящий мужчина».

Закупщик тюленьих шкурок, мускулистый крепыш невысокого роста, который также вел продажу в Вестпорте, был вне себя от радости. Как и предполагал Лукас, появление нового охотника на тюленей никто не пытался связать с побегом моряка с «Притти Пег». Возможно, закупщик не думал о подобного рода проблемах, а может, ему просто было все равно. В любом случае он платил по два цента за каждую шкурку и охотно отвечал на вопросы о другой работе в Вестпорте. Естественно, Лукас не говорил о том, что ему неприятно убивать животных. Вместо этого он сказал, что ему надоела мужская компания во время пребывания в Тауранге Бэй.

— Я хочу пожить в городе, — уверял он. — Возможно, найти себе женщину, завести семью... лишь бы больше не видеть мертвых китов и тюленей. — Лукас положил на стол деньги за спальный мешок и одежду, которые он только что приобрел.

Торговец и новые друзья Лукаса засмеялись во все горло.

— Ну, работу найти легко. Но девушку? Ее можно найти лишь в заведении Иоланды над пабом. Конечно же, они в самом подходящем для брака возрасте!

Мужчины, восприняв заявление Лукаса как шутку, продолжали смеяться.

— Можешь сразу спросить, хочет ли кто-нибудь из них замуж! — добродушно произнес Норман. — Ты ведь пойдешь с нами в паб?

Лукас не мог отказаться. Собственно говоря, он хотел сэкономить заработанные деньги, но выпить виски не помешало бы — или же шнапса, который помог бы ему забыть глаза тюленей и отчаянное сопротивление кита...

Закупщик шкурок назвал Лукасу другие способы заработка в Вестпорте. Так, к примеру, кузнецу наверняка понадобился бы подмастерье. Работал ли он с железом? Лукас проклинал себя за то, что в Киворд-Стейшн ни разу даже не удосужился понаблюдать за тем, как Джеймс МакКензи подковывал лошадей. Соответствующие умения помогли бы ему заработать, но Лукас никогда в жизни не держал в руках молоток и гвозди. Он мог лишь скакать верхом на лошади — и ничего больше.

Мужчина верно истолковал молчание Лукаса.

— Ремесленник с тебя никакой, не так ли? Кроме как бить тюленей по голове, ничему не научился. Но можно пойти на стройку! Плотникам постоянно требуется помощь. Они не справляются с заказами, всем вдруг захотелось иметь домик на берегу Буллер. Вестпорт еще станет настоящим городом! Но они платят немного. Зарплата не идет ни в какое сравнение с тем, что ты можешь заработать на этом! — Он указал на тюленьи шкуры.

Лукас кивнул.

— Я понимаю. Но я все равно спрошу. Я... я имею представление о работе с деревом.

Паб был маленьким и не очень чистым. Но Лукас вскоре с облегчением понял, что никто из посетителей его не помнил. Возможно, они и не обращали особого внимания на матросов с «Притти Пег». Только рыжеволосая девушка, которая сегодня снова обслуживала посетителей, казалось, смотрела на него оценивающим взглядом. Она вытерла стол, прежде чем поставить перед Норманом и Лукасом бокалы для виски.

— Извините, что сегодня здесь снова, как в свинарнике, — сказала девушка. — Я говорила мисс Иоланде, что китаец не умеет нормально убирать... — «Китайцем» оказался бармен весьма экзотической внешности. — Но пока что никто не жаловался... Только виски или вы хотите что-то поесть?