Земля без радости

Астапов Максим

— Огонь из всех стволов! Прикрыть наших максимально! — Исполинская фигура Баркаса, увенчанная, развевающейся на ветру огненной шевелюрой, мелькала на протяжении всей стены, возникая в нужных местах. Рубашка, поднятая ветром, задралась, оголив выпирающее пузо, пудовые кулаки сжаты.

— Демон рыжий! — улыбнулась Фрау, указывая на него. — Не дать, не взять Азазель.

Разговор поддержала долго молчавшая пушка бронетранспортера. Тридцати миллиметровые снаряды застучали по бетону, кроша раствор, торопясь в своем убийственном стремлении, во что бы то ни стало дотянуться до, спрятавшихся за мешками Береговых. Пулемётчики слишком поздно приняли решение покинуть точку, и тяжёлые снаряды нашли дорожку к человеческим жизням, отбросив обмякшие, разорванные тела обоих бойцов к бортику.

Бес

дождался, когда орудие замолчит и рванул, скользя в лужах крови, к оставшемуся в одиночестве «Корду». Оружие на беглый взгляд не зацепило, вдобавок парни до своей гибели успели вставить новую ленту. Поисковик приговаривая: — Что ж вы братцы так подставились… — навёл оружие на бронетранспортер. Встретился глазами с пулеметчиком соседнего «гнезда», дождался ответного кивка — мол «понимаю, чего ты хочешь» и, на пару, они открыли огонь по, меняющей цель, «коробочке». Кажется, он громко кричал, и, кажется, начал ещё громче материться, когда орудие бронемашины остановилось, словно раздумывая, и начало обратный разворот, наводя свой «последний довод» на, неизвестно откуда взявшегося наглеца, осмелившегося открыть по ней огонь.

Но совместные усилия пулеметных расчётов не пропали втуне, в поворотной части башни бронетранспортера что-то заклинило и она, резко вздрогнув, остановилась.

Поисковик облегчённо выдохнул и перевел огонь на группу противника, мелькнувшую за завалами ржавой техники.

Несколько Диких псов, держа между собой и пулеметными расчетами дока, сооружение с отстреливающимися Береговыми, смогли подобраться к нему вплотную, но замерли в недоумении, разинув рты. Не понимая, как при отсутствии лестницы, можно забраться наверх этой конструкции. Попробовали закидать гранатами, да слабоваты, оказались, вынуждены были попрятаться, опасаясь подорваться на собственных, падающих им на головы боеприпасах. Бес обратил внимание, что бойцы, появившиеся как черти из коробочки и сумевшие навести такой переполох в стане противника, вдруг испарились. Чтобы убедиться, он воспользовался оптикой «Корда», так и есть, плоская крыша непонятного цилиндрического сооружения не имела каких-либо надстроек и спрятаться там просто некуда. Перестав об этом думать, он поискал глазами Фрау. Девушка сидела на полу, прижавшись спиной к мешкам, и не сводила с него широко раскрытых, испуганных глаз. Заметив его взгляд, она погрозила ему кулаком и вдруг словно чего-то, устыдившись, покраснела и отвернулась к бойнице.

Поисковик мысленно пожал плечами. Ох уж эти женщины, сам черт не разберет, что творится у них в голове. Мысли, посетившие его, конечно не новы и далеко не оригинальны, но, тем не менее, пока в этом уставшем мире ещё присутствуют ОН и ОНА, они не потеряют своей актуальности.

Баркас, пунцовый от переполнявшей его злости, яростно сжимая кулаки, будто рвал врагов на куски своими медвежьими лапищами, подошёл к погибшим товарищам, почтительно опустился на колени и поочередно отнес их тела к трапу.

— Где этот старый хрыч?! — разнесся над доком его недовольный рык.

Вереница, двигающихся внизу, людей на секунду замедлила свой ход, от нее отделился человек, припустивший, что есть духу к стене.

Снаружи дока раздался скрежет металла, сквозь него пробился звук заработавшего дизеля. С одной из куч посыпался мелкий мусор, через секунду произошел резкий рывок и наружу выбрался, обшитый металлическими листами с торчащей во все стороны кусками приваренной арматуры, лязгающий траками, механический монстр. Постапокалиптический бульдозер на ходу поднял отвал, прикрывая от фронтальной атаки водительское место и, добавленные здешними умельцами, места для стрелков. Силы противника ещё не успели отойти от прошлой выходки Береговых, а здесь и вовсе впали в ступор. Тяжёлая строительная техника успела прокатиться по брошенным гранатометам и, только после этого, враг предпринял ответные действия. Фанатики орущими группами полезли на кучи хлама, стараясь забраться повыше и оттуда сигануть на тихоходный транспорт. Некоторые, неудачно прыгнув, напарывались на арматуру и продолжали движение уже в качестве, висящего на прутьях и кричащего от боли, живого трупа. Другие, раненые стрелками, не успевая отползти в сторону, наматывали свои внутренности на

гусеничные траки. Водитель бульдозера подкорректировал направление движения, и транспорт покатил к бездействующему бронетранспортеру, явно намереваясь спихнуть его с пирса.

Пулеметные расчеты Береговых, как могли, отсекали от своих товарищей в бульдозере, атакующую массу Фанатиков. Совсем скоро бульдозер стал напоминать обмазанную медом липучку для мух, с торчащих заостренных кусков арматуры свисали многочисленные тела врагов. Неизвестно кто командовал вражеским наступлением, но недостатка в «пушечном мясе» он не испытывал. Бес со своей позиции видел, как к нефтебарже стекаются гомонящие фанатики, как формируются стаи Диких псов и, спустя некоторое время, последовала массированная атака, обтекающая неспешно катящийся бульдозер. А вот оборонительный потенциал Береговых, напротив, заканчивался. Стрелки, в металлических шкафах по бокам кабины бульдозера, больше не стреляли, или закончился боезапас, или погибли. Лежащих не стройными рядами раненых у трапа, становилось все больше. Женщины надрывались, стараясь как можно быстрее и острожнее спускать их для оказания помощи. Бойцы с Исправительной не успевали подносить боеприпасы, а на «Корд» минуту назад вставили последнюю ленту, об этом Бесу с унынием поведал мужик в тельняшке с залихватски заломленной кепкой, до этого поднявший на стену ящик с боезапасом.

— Баркас! Дела плохи! Рабочая сторона только одна! — выпалил протиснувшийся между снующими на стене людьми Мех. Его форма была выпачкана, а усталое лицо красно и выражение имело как у школьника получившего двойку.

— Ты хочешь, сказать батопорт открывается только левый?! Нахмурился здоровяк.

— Выберемся через него. — осторожно предложил Мех.

— То есть ты не считаешь, что с противоположной стороны как раз безопаснее осуществлять отступление?! — Баркас не сводил пронзительного взгляда с проштрафившегося человека.

Мех насупился, но видимо вины своей не отрицал, раз молчал.

Лидер Береговых указал на людей, ведущих огонь по наступающему противнику.

— Видишь их? Они выполняют свою работу, прикрывая собой твою задницу! В твои обязанности входит обеспечение Артели рабочей техникой и механизмами! Каждая смерть наших товарищей при отступлении будет на твоей совести! — он гневно отвернулся. — Это залёт, Мех!

Мужчина в промасленной робе опустил голову, стянув шапку, вытер выступившие, несмотря на холод, капли пота и, сверкнув бешеным взглядом, пылко выкрикнул:

— Я костьми лягу! Кровь на смазку пущу, но сделаю!

После чего он рванул к трапу.

Бульдозер тем временем успел добраться до бронетранспортера и уткнулся в него, отвалом толкая к краю пирса. Фанатики вспомнили о бутылках с зажигательной смесью и закидали ими транспорт. Часть вспыхнувшей смеси расплескалась и на бронемашину. Из нее, максимально быстро, вылез экипаж, пытаясь без видимого успеха, обстрелять технику Береговых, приспобленную для таких случаев и отбегая подальше. Сидящим, по сути, в железных ящиках людям было глубоко наплевать на стрелковое оружие, гораздо больший ущерб наносило, раскаляющее сталь, пламя.

Атакующая волна Фанатиков докатилась до стены дока и потеряла свою стремительность, враг полез по наружному трапу.

— Подкатывайте бочки. — послышалось распоряжение Баркаса.

Одна, вторая, третья… Три ёмкости, кантуя с края на край, подтащили к лестнице.

Здоровяк встал напротив сходней и вцепился пальцами, как клешнями, в кромку крышки одной из бочек.

— Ждём!

Тем временем, группа под руководством Живчика прошла незамеченной по флангу до самых мастерских, минуя нефтебаржу, и принялась из укрытия отстреливать Псов, окруживших бульдозер. Несколько из бойцов Диких упали замертво, но развить успех Береговым не удалось. Над берегом разнёсся собачий вой и в тыл к ним выскочили «Волкодавы», среди них, особенно не прячась, сновала фигура в кожаной куртке и светлых джинсах. Сам Шериф руководил контратакой. Личная гвардия правой руки Дикого пыталась реабилитироваться за разгром своего мотовзвода и поэтому шла вперёд, пулям особо не кланяясь. Бес короткими очередями «Корда» попытался заставить их залечь, но после пары нажатий на спуск пулемет перестал реагировать, закончилась лента.