Земля Бранникова

Аванесов Генрих Аронович

Говорили, что создать НИИ РТС предложил еще во время войны один из членов правительства, чуть ли ни сам Лаврентий Берия. Так это было или нет, сказать трудно, но здание было готово к заселению в 1953 году, и по своей архитектуре, структуре и планировке очень сильно отличалось от большинства НИИ того времени.

Придя из армии в 1962 году, Виктор пришел сюда на работу слесарем четвертого разряда. Потом поработал токарем, сварщиком, фрезеровщиком, шлифовальщиком, в общем, освоил все производственное оборудование предприятия, и вернулся к работе слесаря-сборщика, уже в новом качестве.

Совсем недавно

его «взяли наверх». На языке предприятия это означало перевод в один из научно-исследовательских отделов, где проводилась окончательная сборка и доводка экспериментальных изделий. Для этого там имелись небольшие рабочие помещения с одним, реже двумя слесарями-сборщиками высшей квалификации. Виктора взяли в головной отдел, что означало высшее признание его профессиональных качеств.

Когда вопрос о переводе Виктора «наверх» был уже решен окончательно, его вызвал к себе секретарь парткома. От визитов к высокому начальству Виктор никогда ничего хорошего не ждал. И на этот раз он не ошибся, хотя встречен был весьма приветливо.

– А, товарищ Бранников! – произнес секретарь парткома, поднявшись из-за стола, – заходи, заходи, дорогой! Садись.

По моде того времени многие партийные функционеры, подчеркивая свое боевое прошлое, носили военную форму без знаков различия. Так был одет и секретарь парткома. Левый рукав его гимнастерки был аккуратно заправлен под ремень.

– Ну что, товарищ Бранников, на повышение идешь? – продолжил он.

– Да что вы, Сергей Сергеевич, – попытался возразить Виктор, – какое повышение. Зарплата та же, работа та же.

– Не кокетничай и не прибедняйся, – оборвал его секретарь, – сам знаешь, что перевод в такой отдел для тебя это повышение. Не в должности и не в зарплате, а в ответственности. Коллектив там сильный, но сложный. Одно слово – интеллигенция! С ней ухо надо держать востро! У вас в производстве сколько членов партии?

– Человек тридцать наберется, – ответил Виктор, начиная понимать, куда клонит секретарь.

– Вот то-то и оно, тридцать два человека на сотню. А там всего четверо на ту же сотню. Ты пятым будешь. Вот и весь сказ. Так что тебе придется партийную линию держать и пролетарским чутьем до правды доходить, – веско произнес секретарь, – чуть что, сразу в партком иди.

– Что же, я стучать на них должен, – возмутился Виктор.

– Стучать, не стучать, дело твое. Ты должен действовать по уставу партии, вот и все, – рубанул рукой воздух секретарь. Потом он чуть поостыл, и стал рассказывать: – А знаешь, их начальник отдела, какой цирк из политучебы устроил? А что на овощной базе вытворяет?

Оказалось, что несколько лет назад начальник головного отдела института Алексей Федорович Комлев, доктор технических наук, профессор обратился в партком с предложением изменить форму политучебы. Привлечь к занятиям профессионалов с тем, чтобы они на каждом занятии читали людям лекции по разным вопросам политики, истории и экономики. Секретарю парткома пришлось идти в райком партии консультироваться. Там сказали, а почему бы и нет. Хорошо даже. Стоит попробовать. Может быть, такое начинание в будущем и будем развивать.

– На первую лекцию я сам пошел, – рассказывал дальше секретарь парткома: – в аудитории лектор, профессор кафедры истории московского университета,

карточку визитную мне подарил. И начал он говорить. Честно говоря, заслушался я его, не заметил, как два часа прошло. Здорово рассказывал. Когда закончил, хлопать ему стали дружно. А народу много собралось, почти весь их отдел, человек восемьдесят. Я тоже хлопал, руку ему жал, а когда уже расстались, думать стал, о чем же профессор два часа рассказывал. Причем тут марксизм, где тут линия партии? Профессор все эти два часа рассказывал про древнюю римскую империю, а звучало так, будто речь шла о сегодняшнем дне.

– На следующий день вызвал я Алексея Федоровича, – продолжал секретарь парткома, – и говорю ему, что же вы меня подводите, какая же это политучеба, причем тут Рим? А он мне так это спокойно отвечает, что, мол, очень даже и причем. Что марксистская диалектика учит нас прослеживать причинно-следственные связи различных событий. И чтобы понимать события сегодняшнего дня, необходимо знать, как проходила эволюция человеческого сообщества.

Все это секретарь рассказывал без злости, скорее с некоторым одобрением, может быть, даже с элементом восхищения незаурядным человеком. В райкоме, когда секретарь рассказал об этой лекции, посмеялись, конечно, но сказали:

– Антисоветской агитации здесь нет. Устои не подрываются. Пусть продолжают.

В конце разговора секретарь парткома очень положительно отозвался об Алексее Федоровиче как об ученом и как о руководителе отдела. К вопросу о защите генеральной линии партии больше не возвращался, а на прощанье встал из-за стола и протянул руку. И все же Виктор вышел из его кабинета весь мокрый и красный, как рак.

Возмущение клокотало в нем:

– Не был стукачом и не буду, – решил он.

Но тут же промелькнула другая мыслишка:

– А вдруг они и вправду антисоветчики, что тогда? Тогда и видно будет, решил он для себя.

Про то, что вытворяет Алексей Федорович на овощной базе, секретарь парткома так и не рассказал Виктору. Но он об этом и так знал. И не только он, а, наверное, все сотрудники института. Когда кто-то узнавал об этом в первый раз, то принимал за очередной анекдот. Но это была правда, чистая правда.

Когда наступала очередь отдела Алексея Федоровича идти на овощную базу, он шел туда вместе со всеми, хотя по возрасту мог бы и уклониться от этого малоприятного занятия. Работал он тоже наравне со всеми. Перебирал картофель или другие овощи и делал это очень тщательно. В каждый наполненный им мешок профессор клал свою визитную карточку.

Когда его кто-то спросил, зачем он это делает, он ответил:

– Каждый должен хорошо делать свою работу. Я наполнил этот мешок хорошим картофелем. Моя визитная карточка – это знак качества. Покупатель увидит ее, улыбнется, конечно, но скажет, что хорошо профессор поработал, спасибо ему. Заодно и подивится, а что это профессор на овощной базе делает. Тоже польза.

На овощной базе уже давно знали профессора и его чудачества. Когда он уходил, рабочие базы складывали фасованные им пакеты в отдельные контейнеры, а потом начальство отправляло их по нужным адресам. Одновременно другие рабочие базы лопатами загружали оставленные профессором отбросы в точно такие же пакеты. Их отправляли по каким-то другим адресам.