Земля будет вам прахом
Шрифт:
Следующий час я бродил по городу. Утром явно прошел сильный дождь, а вскоре горожане могут ждать и первого снега. Блэк-Ридж никогда не принадлежал к тем местам, где мне хотелось остаться надолго. Город выглядел чужим и не пожелал ни на йоту отойти от заведенного распорядка, чтобы мне понравиться. По улицам проезжали грузовички. Люди входили в дома и выходили на улицы. Подростки бродили по тротуарам с таким видом, будто само трехмерное пространство было им в тягость. Несколько объявлений «Продается», которые я видел во дворах, казались обтрепанными, и ощущение
Стоило поднять глаза над уровнем крыш, как всего в нескольких улицах от тебя виднелись кроны деревьев и сгущающиеся тучи над ними. Они с гор накатывались на город, чтобы напомнить людям, кто тут хозяин. Есть места, где человек убедительно заявил свои права на планету, превратив ее в нечто большее, чем в среду обитания рода человеческого. Штат Вашингтон к таким местам не принадлежит, и здешние горы всегда казались мне удивительно самодостаточными. После почти трех лет, проведенных на побережье, приятно было увидеть их снова.
А телефон мой тем временем все не звонил и не звонил.
Я обнаружил, что разглядываю женщин на улице, спрашивая себя: может, кто-то из них и есть та, ради которой я приехал? Естественно, выяснить это было невозможно. Обычно незнакомые люди в нашей жизни — все равно что стертые лица массовки. Но если начинаешь присматриваться, оказывается, что у каждого есть индивидуальные черты.
В конечном счете я вышел на Келли-стрит, единственную улицу, которая может привлечь туриста на время чуть большее, чем требуется для заправки машины или поедания гамбургера. Я купил кофе и явно домашнего изготовления батончик мюсли в заведении под названием «Сестры Райт». Обслуживала меня веселая девица с бросающимися в глаза голубыми волосами. Я сел на скамейке снаружи, попивая кофе и разглядывая улицу. Жизнь едва теплилась повсюду, кроме таверны «Горный вид», расположенной напротив, но даже ее клиенты выглядели тускло и убого: мужчины и женщины то входили, то выходили на негнущихся ногах, как ходят в состоянии подпития, спускаясь по склонам, видимым им одним.
Говоря по правде, Блэк-Ридж всегда был и остается свалкой. Мы с Кэрол почти не заезжали сюда — покупали продукты в Рослине, или Шеффере (ближайшие к нашему дому городки), или Кле-Элумс (более крупном, чем Блэк-Ридж, но никак не относящемся к разряду мировых столиц). Изредка мы садились в машину и ехали через перевал Снокалми в Сиэтл — это приблизительно три часа езды. На пути было еще несколько городков — Снокалми-Фоллс, Снохомиш, Берч-Кроссинг, куда имеет смысл заезжать, только если вы готовы раздвинуть рамки своего представления о хорошо проведенном времени.
Блэк-Ридж не входил в число посещаемых нами мест, и это была одна из причин, по которой я на время обосновался здесь в мотеле два с половиной года назад. Почти все это время я провел пьяным, запершись в номере, или же на стуле позади дома, глядя на заброшенный плавательный бассейн. В этом случае я тоже был пьян. Я в то время специализировался на пьянстве. Но это дело прошлое, а потому я без особого сочувствия смотрел на людей, которые заходили в «Горный вид». Я не знал, относится
Или говорил себе, что наблюдаю лишь краем глаза. Объяснялось мое поведение просто — я не знал, что мне делать или куда пойти, и понятия не имел, как выглядит эта женщина. Пока Эллен не позвонила мне, я мог только тупо сидеть на скамейке. Я растянул чашку кофе, насколько мог, но начало темнеть и холодать, и я наконец встал.
Не успел я сделать это, как заметил молодую женщину, идущую по другой стороне улицы, — высокую, темноволосую, закутавшуюся в черный плащ — этакая долговязая ворона. Она сразу же, без колебаний вошла в таверну. Когда она потянулась к ручке двери, мелькнули бледная щека и краешек лба.
Может, это Эллен? Нет, вероятно, нет.
Как только она исчезла за дверью, я услышал крик у себя за спиной, повернулся и увидел нависшего надо мной крупного человека. Я замер на мгновение, спрашивая себя, что случится дальше.
— Господи боже! — сказал он. — Какого черта ты тут делаешь?
— Это вместо «здравствуй», я так понимаю?
— Господи Иисусе, Джон. Сколько лет… Ты похудел.
— Ну похудел, — заметил я невозмутимо, готовясь выдержать одно из фирменных объятий Билла Рейнза.
Билл-то, черт его подери, не потерял ни фунта. Когда я познакомился с ним, он был крупного, но пропорционального сложения. Но в нем уже тогда сидел парень еще крупнее и ждал своего часа, а Билл старался изо всех сил, чтобы ему помочь. Он всегда был таким громадным, общительным и использовал свою фамилию [2] для глуповатых, но обезоруживающих шуток о погоде на северо-западе тихоокеанского побережья.
Я наконец отстранился.
— Ну что, глиста несчастная, — сказал он, — как поживаешь?
2
Фамилия персонажа переводится с английского как «дожди».
Я пожал плечами.
— Ну-ну. Кэрол с тобой?
— Нет. Я здесь вообще проездом.
Мы поговорили несколько минут, за которые я узнал, что Билл по-прежнему живет на севере городка, все еще работает в семейной юридической фирме в Якиме, а сейчас направляется к клиенту, чье дело, по его жизнерадостным уверениям, неизбежно проиграет. Я сказал, что живу и работаю в Орегоне, но в подробности вдаваться не стал. Не стал я распространяться и о том, зачем приехал в Блэк-Ридж. Я спросил, как поживает его жена, потому что об этом принято спрашивать.
— Отлично, — ответил он, взглянув на часы. — Ну, ты же знаешь Дженни. У нее всегда что-нибудь на уме. Слушай, Джон, черт побери, мне нужно бежать. Глупо, но я опаздываю — просто жуть. Ты сегодня вечером свободен?
— Скорее всего, нет.
— Черт. Это меняет дело. Тогда позвони мне. Джен сейчас нет в городе. Мы с тобой загуляем, как в старину. Давно пора. Мы просто обязаны, не находишь?
— Договорились, — согласился я.
— Ну, значит, решено, — сказал он.
На минуту он, казалось, успокоился, потом хлопнул меня по плечу.