Земля и звёзды
Шрифт:
23. Битва флотов
Земной флот вынырнул из-под пространства в районе звездной системы Тагоры. Оранжевая
Бой начался сразу, сходу, без рекогносцировки, которая в принципе была и невозможной, ввиду полного контроля тагорянами космического пространства своей системы.
Здесь еще кроме Тагоры были три крупных планеты, похожие на наших газовых гигантов. Пять малых планет - необитаемых, с близкими орбитами у горячего солнца - сухих, выжженных. И только Тагора, в полтора раза крупнее Земли, шестая планета от светила, сверкала зеленой каплей, говорящей о том, что она кипит жизнью, украшала этот сумрачный космический пейзаж. И за свой родной дом тагоряне дрались бесстрашно и умело. Космическое пространство распарывали кинжальными ударами лазерные лучи - розовые, зеленые, красные, фиолетовые. Это лазерное шоу можно было назвать красивым, если бы не было столь гибельно для многих людей и кораблей.
Командующий Военно-Космическими Силами землян суперадмирал Гайт Гобзер по прозвищу Архистратиг, стоял на мостике нового флагмана "Принципиум", наблюдая на огромных экранах за ходом сражения. С каждой минутой раздражение и тревога его нарастали. Он готов был разорвать на кусочки так называемых военных аналитиков и генштабистов, планировавших атаку, а пуще всего, разведку, которая дала неверные и явно заниженные данные о боевых возможностях тагорян.
Тагора считалась отсталой планетой, отставая на полшага или на шаг от научно-технических достижений землян. Однако, думал Гобзер, мы не учли их скрытный характер. Их медлительность мы принимали за тугодумство. Осторожность и даже сверхосторожность - за консерватизм. Чуть ли не за маниакальность.
А они тщательно скрывали СВОИ достижения.
– Откуда у них столько техники?
– сказал Гобзер, особо ни к кому не обращаясь.
– И где базируются все эти армады истребителей?
– На орбитальных космических поселениях, - ответил тангер-офицер Френц.
– Модульные астрогорода тагорян образуют вокруг планеты сплошной пояс жизни. 40 миллиардов надо же куда-то расселять...
"Принципиум"
– "Докладывает замком Левого крыла Иващенко!
– раздался голос из динамиков, и на экране связи появилось изображение фигуры взъерошенного человека со следами пятен сажи на круглой вспотевшей физиономии. Воротничок его кителя был расстегнут не по уставу.
– Наша эскадра несет серьезные потери. Просим Командующего дать приказ на отход и перегруппировку..."
– Иващенко, где комэск Крыла!?
– гаркнул Архистратиг.
– "Командир эскадры Левого крыла Синг Свами получил контузию и назначил меня... прошу дать приказ..."
– Доложите о потерях, - потребовал Суперадмирал, хотя количество боевых единиц, класс судна, число потерь - все это отражалось на плоских теледисплеях, прикрепленных кронштейнами к вертикальным штангам, и были перед глазами Командующего. Но он желал человеческого общения с подчиненными. Хотел знать, насколько они владеют ситуацией.
– "Потеряно три "Терминатора"... Впрочем, один из них еще держится и, возможно, мы его спасем, если вы дадите приказ отступить... выровнять линию фронта, перегруппироваться..."
– Истребителей?
– "Ну, кто же их считал... простите...
– Иващенко повернул голову, вероятно, просматривая показания информационных табло.
– В моей... нашей эскадре потеряно 90 единиц... 92... нет, уже 95..."
Суперадмирал тоже сверился со своими показаниями, и они совпадали.
– Оставайтесь на связи, - приказал он Иващенко и вызвал командира эскадры Правого крыла.
– "Слушаю Вас, товарищ Командующий". На экране появился человек средних лет, плотный. Одна бровь у него была черной, другая совсем белой, а вокруг - участок розовой кожи - след радиационного ожога.
– Это Я тебя слушаю, - набычившись, сказал Гайт Гобзер, выделяя голосом личное местоимение.
– Доложи, что там у тебя?
– "Силами двух соединений "Терминаторов" и вспомогательных судов, мы успешно вклиниваемся в левый фланг противника. Мы рассекаем их ряды, а истребители добивают. Штурмовики работают по крупным целям. Пять орбитальных модулей тагорян нами уничтожено... К сожалению, и мы имеем потери..."
<