Земля лишних. Исход

Круз Андрей

На фасаде были две видеокамеры, направленные на колонки. Не думаю, что в этом была необходимость: просто заправку в полном комплекте притащили через «ворота» и так собрали, с камерами и мониторами. К тому же это было удобно при взимании платы, если заправлялось несколько машин одновременно. Однако я понятия не имел, ведется ли там запись с этих камер. Надо исходить из того, что ведется, – отсюда и план.

Заправщик закончил с ее машиной, взял деньги и пошел обратно в магазин. Катя села за руль, завелась, отъехала от колонки, а затем тормознула, встав так, что в объектив

камеры мог попасть лишь левый борт внедорожника. Дверь открылась, девушка вышла наружу и склонилась над сиденьем, как будто пытаясь отыскать под ним нечто, что она уронила. К этому времени я уже совершил рывок к машине, одновременно с ней рванул правую дверь – и проскользнул внутрь, скорчившись за спинкой переднего сиденья. Катя кивнула мне, подняла с пола якобы выроненный бумажник, убрала его в задний карман джинсов и села за руль. Двери мы захлопнули одновременно. Машина вновь тронулась с места и вырулила со стоянки.

– Ну привет. А зачем столько сложностей? – спросила она, не оборачиваясь.

– Это из-за моей паранойи, – ответил я. – Не хочу допускать даже малой вероятности быть обнаруженным. Кстати, как насчет патрулей и постов на дороге?

– Очень хорошо насчет патрулей и постов, но тебе повезло, – усмехнулась она. – Именно на участке отсюда и до твоей виллы ни одного поста. Есть пост до и есть пост после. А вообще на острове повальная тревога, все сотрудники Отдела в конторе, спать никто не ложится. Тебя, кстати, на работе не было. Светлана прикрыла, сказала, что услала с заданием. С тебя шампанское и как минимум – «Баланже».

– А что говорят? – пропустил я мимо ушей намек.

Светлане я, конечно, очень благодарен, но надо бы и в обстановке разобраться.

– Говорят, что снайпер противника остался на острове, прикрывая отход своих. Где-то в горах прячется. Дороги заблокированы, кругом патрули.

– Светлана сказала, что мои документы вполне еще годятся. Это так?

Это вопрос самый важный, все остальные уже следуют из ответа на него.

– Да, если тебя нигде не опознают в другом месте.

– Не опознают, – уверенно сказал я. – Я не светился.

– Тогда все нормально, – кивнула Катя. – Сегодня с утра всем сотрудникам раздали личное оружие, телефоны, радиостанции и еще всякое барахло. А то до сих пор все со своим собственным ходили – кто с чем, а кто и ни с чем. Я для тебя получила и расписалась, если не возражаешь. В багажнике все лежит. Если не забрать, то будет подозрительно. В двух комплектах все, для тебя и Марии.

– Спасибо, Кать.

– Не за что, – пожала она плечами, затем спросила: – Тебя что, подстрелили?

– Осколок в плече. Сейчас будешь хирургом работать.

– С ума сошел? Я же не смогу! – чуть не выпустила она руль.

– Ничего сложного, – уверил я ее, хоть сам в это не очень верил. – Я тебе буду подсказывать. Не сложнее, чем шашлык нарезать. Инструменты есть какие-нибудь?

– Целый фельдшерский набор, но ни я, ни Светлана ни черта в этом не понимаем.

– Я все объясню, не бойся.

– Да ну тебя – «не бойся»… – фыркнула она возмущенно. – Я по образованию бухгалтер, а не хирург.

– Все

бывает в первый раз. Скажи мне лучше вот что… Исчезновение Родмана обнаружено?

– Да, – кивнула Катя. – И дома у него уже были. Нашли трупы, подвал этот. Все в шоке. Приезжал Гольдман три раза, совещался с моей ненаглядной в страшной секретности. Завтра она официально принимает на себя обязанности Родмана, и в течение двух недель ее должны утвердить официально. И станет она равна богам, это как минимум.

– Родмана с нападением связывают?

– Пока нет, но идея уже зреет. Первая группа атаковавших аэродром прилетела на его самолете, а куда улетал он – не известно никому. В полетном плане значился Порто-Франко, но там он не появлялся.

– Значит, мы с вами делаем все правильно.

«С вами» – это для того, чтобы девушки не забывали, кто непосредственный участник событий, а кто – активный соучастник.

Через десять минут машина заехала во двор арендуемой виллы. Там было тихо, пусто, лишь возле крыльца сиротливо стоял «девяностый» – близнец того, на котором мы приехали. Так его и не забрали до сих пор. Ну и к лучшему. Пригодится теперь. Тем более если меня на время тревоги куда-то «услали». На нем и услали – как еще-то?

Катя припарковала свой вездеход рядом, вышла из машины, огляделась:

– Никого вроде бы.

– Подожди, проверю все же.

Я выскользнул справа из двери, взял на изготовку «гюрзу». Обошел весь дом по кругу, по веранде, оглядывая двор и заглядывая в окна. Никого. Тишина. Не «спалили хату», «явка не провалена» и так далее. Я отпер входную дверь, а Катя вытащила из задней двери «лэндровера» тяжелую сумку. Бросился было ей помогать, но она сказала:

– Ты заходи, раненый. Я сама дотащу.

Прошел в гостиную и первым делом кинулся к стоявшей у дивана спортивной сумке. В ней хранилась моя гражданская одежда, которую должна была забрать вместе с машиной Катя и затем спрятать до лучших времен, до следующего моего приезда. Никак не удавалось утащить ее с собой после боевой операции, а теперь так замечательно получилось. Есть во что переодеться и переобуться.

Я прошел в ванную, попутно снимая с себя пропитавшуюся кровью майку, оставшись голым по пояс. По пути подхватил в баре сразу два высоких табурета – и поставил их вплотную к умывальнику. Включил дополнительное освещение вокруг зеркала, а заодно подтащил поближе к ране вогнутое зеркало с круговой подсветкой на кронштейне.

– Катя, где ты?

– Здесь.

Она зашла в ванную с изрядного размера сумкой на длинном ремне – полевым набором военного фельдшера. То, что надо.

– Катя, мой тебе совет – свою одежду сними, надень банный халат. Потом мы его выбросим. Может брызнуть кровь: не стоит пачкаться.

– Хорошо.

Она зашла мне за спину, сняла мужскую рубашку, затем стащила через голову майку. Спина у нее была красивая – тонкая талия, прямые плечи и хорошо развитые мышцы. Спортивная девушка, а на первый взгляд и не скажешь – такая тонкая. Затем она сняла с вешалки белый купальный халат, накинула его на себя и затянула пояс.