Земля лишних. Том 2
Шрифт:
Снова сидели над планами и чертежами арабского судна, определяли места и очередность закладки зарядов "семтекса", которыми должны были быть выведены из строя системы связи, радары, сигнальные системы и двигательная установка "Звезды Рияда", если захваченное судно придется оставить. Экипаж же высаживался на спасательные плоты, те, кто оставался в живых после штурма. В идеале, судно захватывалось, затем продавалось пиратам или наркоторговцам на самих Диких островах, там же оказывался и груз судна. Все следы, как самих захватчиков, как и пропавшего груза, должны были вести туда, по замыслу Родмана. У нас замысел был немножко другой, но о нем мы помалкивали. По идее и экипажи чаще всего продавались вместе с захваченными судами, но на это ни у нас, ни у орденцев духу не хватило,
Ночью мы уже очень лихо обнаруживали судно, как по маяку, так и по наводке с помощью радио, безошибочно подгоняли к нему лодку, четко и бесшумно устанавливали лестницы, захватывали палубу.
В связи с тем, что занятия у нас шли в основном ночные, сон сдвинулся на утро, когда уже начинало рассветать. Именно в это время мы с Бонитой, наконец, остались в нашей палатке наедине, и я тихо показал ей наши запасные "оболочки". Говорили мы почти беззвучным шепотом, накрывшись спальным мешком с головой, хотя и проверили свою палатку на наличие подслушивающих устройств.
– Зачем?
– спросила она.
– На всякий случай.
– Кто еще знает?
– Тот, кто сделал. Но она будет молчать, потому что это абсолютно нелегально.
– Насколько надежные?
– Судя по всему - на девяносто девять процентов. Эти люди числятся приехавшими и живущими здесь.
– Руководство знает?
– Никто не знает, и знать не должен. Никогда.
– Ты им не доверяешь?
– в голосе послышалось удивление.
– Я доверяю Барабанову.
– ответил я.
– Доверяю как себе. Доверяю его командиру, но уже меньше, потому что знаю его меньше. И я совсем не знаю людей, которые командуют ими. И вообще, я не доверяю до конца ни одному представителю, ни одной власти в мире. Иногда враждующие политики договариваются, иногда - меняют свои взгляды на то, что хорошо, и что плохо. Не хочется оказаться в глупой ситуации.
– Не знаю, может быть, ты и прав.
– неуверенно сказала она.
На этом мы и остановились, после чего почти мгновенно уснули.
На следующий день занятия продолжились. Мы с Бонитой и с Брауном на штурвале вновь носились между плавающих мишеней, расстреливая их из шведских винтовок. Остальные занимались под руководством Раулито, доводя до автоматизма работу с взрывчаткой на судне. Ночью же мы перешли к самой сложной версии захвата судна. Смит и Браун находились на борту "Орки" в роли часовых, старающихся обнаружить нас и осветить прожекторами. Со своей же стороны мы должны были скрытно подходить к судну, обнаруживать этих самых часовых, условно уничтожать их и производить высадку.
Борьба шла с переменным успехом, но все же, к нашей чести, можно было сказать, что в половине случаев мы добивались успеха. В реальной обстановке результат должен был быть намного выше, потому что Смит и Браун знали, кого они ждут, откуда, и старались максимально усложнить нам задачу. Часовые же на борту одиноко идущего в море судна на третью ночь после начала рейса не должны были быть столь же изобретательно бдительны.
Следующий день ушел на тактическую подготовку, создание новых тактических схем на случай возникновения самых невероятных непредвиденных обстоятельств, а ночью мы вновь гонялись за "Оркой". Впрочем, еще до начала этой тренировки, мы с Бонитой вновь практиковались в стрельбе с лодки и уже - из "Вала" и "Винтореза". И снова пришлось привыкать, вносить поправки. Скорость дозвуковых пуль из бесшумного оружия слишком отличалась от скорости обычных пуль калибра 5.56. Приходилось вносить некоторые коррективы в упреждения, но, в общем - все осталось на должном уровне. Мишени "погибали" одна за другой.
Снизились немного и успехи Смита с Брауном в обнаружении преследующего "зодиака". Мы в основном успевали подобраться на дистанцию гарантированного поражения часовых из бесшумного оружия, прежде чем они нас обнаруживали.
И так мы занимались до субботы. В субботу же я объявил день отдыха, не покидая лагеря, а ночью мы должны
Ночью же мы решили блеснуть всем, чему научились за эти три недели. И, надо сказать, не опростоволосились. Мы сделали шесть попыток захвата "Орки", и лишь в одном случае были обнаружены часовыми своевременно. В реальной обстановке это уже соответствовало стопроцентной скрытности. Три попытки мы провели по стандартной схеме захвата, и еще три - с проникновением в судно сквозь борт, с помощью подрыва. Не было ни одного прокола. Каждый был способен выполнять свою роль с закрытыми глазами.
Потом для всех были ночные стрельбы с лодок. Результат был очень хорошим, а у отделения огневого поражения, то есть у нас с Марией Пилар - почти абсолютным. Дмитрий теперь снова занял вместо своей менторской позицию отделения тяжелого оружия, огневой поддержки, если по нашей терминологии. Он вооружился пулеметом FN Minimi SPW с брезентовым коробом, содержащим "двухсотую" ленту и с установленным инфракрасным лазером. В любом случае, как бы дело не пошло, но мы были способны с расстояния в сотню метров смести с палубы судна все живое. Другое дело, что в случае досрочного обнаружения нас, автоматические пушки и крупнокалиберные пулеметы "Звезды Рияда" могли провести такой же фокус с нами с гораздо большей дистанции. Впрочем, если мы все же успевали в "мертвую зону" бортового оружия - то ситуация становилась скорее спорной. Мы не дали бы экипажу головы поднять над бортом, а они не дали бы нам подняться на борт. А для этого у нас тоже была тактическая схема с проникновением на вторую палубу, взрывом, непосредственно с лодки, без лестниц.
В воскресенье мы двигались по обозначенным лентами на жердочках лабиринтам, обозначающим планировки всех палуб "Звезды Рияда". И здесь явных недостатков выявить тоже не удалось. Прошли лабиринты по нескольким тактическим схемам, каждый раз укладываясь в отведенное время и каждый раз четко реагируя на случайным образом вводимые изменения обстановки. Смиту была поручена почетная роль особо вредного "посредника" при учениях. Тоже справились, после чего я объявил общий сбор группы на обед. И там объявил, что тренироваться дальше - это лишь ухудшать подготовку. Возможный для настоящих условий пик формы достигнут. Все. Поэтому всем было предложено ехать по домам, прихватив с собой остатки казенных боеприпасов, которых, кстати, немного осталось, гидрокостюмов, оборудования, и дома ждать сигнала к началу операции. И привыкать к АЕКам, если кто-то собирается взять их с собой вместо "бофорсов". А сигнал сбора, по расчету Смита, должен был последовать приблизительно через два-три дня, не позже.
Отойдя в сторону, мы договорились со Смитом о способах связи и прочем. Я пообещал довести это до группы самостоятельно.
Уже загрузившись в машины и тронувшись с места, я спросил у Дмитрия, насколько мы, по его мнению, готовы к операции? Он подумал, затем сказал:
– Как морские диверсанты - никуда не годимся, а вот для конкретной задачи по захвату конкретного судна - готовность практически абсолютная. Если не случится чего либо невероятного, то мы эту "Звезду Рияда" берем в десяти случаях из десяти попыток. Как бы там не развивалась ситуация. Главное, с остальным потом не облажаться.
– Ну и хорошо, не зря столько времени на этом пляже проторчали. Как машина, кстати?
– Да вроде бы нормально, но я даже проехаться не успел толком. В субботу обмывали, а в воскресенье Мария Пилар нас сама сюда увезла.
– Думаю, теперь пара дней покататься у тебя будет. Или, если хочешь, можно заказать перегон ее в Аламо вместе с остальными. Трудно сказать, как у нас потом получится с возвращением в Порто Франко.
Мария Пилар сидела с нами в одной машине, на правом переднем сидении, усадив за руль своей Раулито, которому составлял компанию Игнасио Рамирес. Она и вмешалась: