Земля лишних. За други своя
Шрифт:
– Знаю только, что без проблем, – ответил Пабло. – Взяли его, двоих людей Томми-Два-Б и двух девушек. Девушки из Британской Индии, захвачены бандой из Дагомеи, перепроданы чеченской банде, а те их отправили прямо в Нью-Рино, минуя рабский рынок в Абу Аль-Валид-Юрте. Здесь их продержали две недели в «Одалиске», после чего передали Хоффману. А как прошла сама операция – не знаю даже, я не участвовал.
– О чем вы? – спросила меня Джей-Джей.
– Чуть позже узнаешь, – ответил я ей.
Минут через двадцать мы въехали в уже знакомые ворота анклава «семьи Лопес»
– Выгружаемся.
Мы вышли, забрали багаж из машины – и пошли вместе с Пабло ко входу. Когда вошли в двери, Джей-Джей охнула – на нее вид гостиничного холла произвел точно такое же впечатление, как и на меня недавно. Отвык здесь народ от роскоши, отвык.
За стойкой ресепшен располагалась уже знакомая нам Исабель, так и поражающая всех глубиной декольте, томностью взгляда и выразительностью форм, подчеркнутых тончайшим платьем в обтяжку. На этот раз платье было не желтым, а белоснежным, подчеркивающим насыщенную смуглость кожи. Когда Джей-Джей увидела гостеприимную распорядительницу гостиницы, она охнула еще раз: Исабель тоже впечатляла – даже больше, чем холл в виде тропического сада.
Исабель поприветствовала нас как старых друзей, представилась Джей-Джей, заставила представиться и ее, затем выдала нам ключи от номеров. Нам с Бонитой достался прежний сюит, а Джей-Джей – соседний, немного поменьше. Мы поднялись по лестнице на галерею второго этажа, и возле двери в номер я сказал Джей-Джей, что у нее есть пять минут, чтобы расположиться и спуститься вниз.
– А я вам зачем нужна? – удивилась девушка.
– Пока ты входишь в группу, вопросы «зачем» и «почему» задавать не следует, а следует выполнять приказы. Все понятно? – почти серьезно объяснил ей я.
– Сэр, так точно, сэр! – по-шутовски вытянулась и откозыряла Джей-Джей.
– Хорошая девочка. У тебя пять минут – время пошло.
Чем хороши самолетные перелеты, в отличие от автомобильных путешествий с конвоем, так это тем, что ты прибываешь на место не уставшим и вполне чистым, а не покрытым пылью с головы до пят. Поэтому тебе достаточно быстро распаковать сумку в номере, и ты готов двигаться дальше.
Пабло ждал нас внизу, любезничая с улыбающейся Исабель. Едва мы спустились, как хлопнула дверь номера Джей-Джей и дочка Джо присоединилась к нам.
– Где сейчас наши? – спросил я у Пабло.
– На тренировке, – ответил он. – Я провожу.
Мы вчетвером вышли из отеля, но пошли не в направлении уже знакомой нам «потайной» гостиницы, а в противоположную сторону – к огромному ангару, из которого доносились приглушенные хлопки одиночных выстрелов и барабанные дроби очередей.
– Здесь у вас что, тренировочная база? – спросил я.
– Да, целый комплекс построили. Раньше соседи, живущие вокруг анклава, пугались стрельбы, но теперь привыкли. Хотя для бандитов тренироваться – не слишком традиционно. Они здесь и без всяких тренировок круче некуда, – съехидствовал Пабло.
Мы подошли к высоким массивным воротам и вошли в калитку в одной из створок. Ангар был гигантским – в нем хватило
– Это и есть сюрприз? – спросила та, немного отстранившись.
– Плохой? – невинно уточнила Мария Пилар.
– Нет, хороший, – ответила Джей-Джей. – Но могли бы и сказать – я бы оделась поприличней.
– И так хороша, – резюмировала Бонита.
– Где Михаил? – спросил я у Сергея.
– На втором лабиринте.
– Понял.
Мы с Бонитой пошли в направлении второго лабиринта, стрельба в котором уже закончилась. Владимирский стоял возле стартовой позиции, о чем-то говоря с Корнеевым и двумя сержантами. Увидев меня, он махнул рукой в знак приветствия и подошел к нам. Мы поздоровались, Бонита получила традиционный поцелуй в щеку.
– Рад вас видеть, – сказал Владимирский. – Как долетелось?
– Прекрасно.
– Джей-Джей за пилота у вас была? – Он показал на девушку, болтающую с Сергеем.
– Да, – подтвердил я. – Отлично летает. Талант.
– У Джо доченька, как мне кажется, обладает всеми талантами, кроме традиционно присущих девушкам ее возраста, – усмехнулся он.
– Как знать, как знать. Что с Хоффманом?
– Поет как птица: столько дисков уже извели на его душевные излияния – обалдеешь, – сказал Михаил. – У него две рабыни с собой были, двести килограммов кокаина и десять тысяч доз «экстази» из «глюквы-ягоды»…
– Как-как? – не понял я.
– «Глюквы». Не слышал это слово до сих пор? – удивился он.
– Нет, – покачал я головой.
– Темнота, – махнул он рукой небрежно. – «Глюквой» у нас ее кличут. В общем, не суть. Как только он понял, к кому он попал со всем этим, так и раскололся в одну секунду, до самой задницы. Не знает, что еще нам рассказать.
– А как взяли его? – поинтересовался я.
– Проще некуда, – засмеялся Михаил. – Детский сад с барабанами. Устроили засаду на пути на аэродром на следующий день – после того как вы улетели. Этот же самолет за ним сюда вернулся. Там по дороге два холмика друг напротив друга помнишь?
– Помню, – кивнул я. – И что?
– Когда они между ними въехали – прострелили им переднее колесо из «винтореза». Они даже не поняли, что это засада, встали – и все вчетвером из машины вылезли: лопнувшее колесо менять. А у нас с двух сторон люди сидели. И раз они так полезли наружу, по ним с обеих сторон из двух ГМ резиновыми пулями, а они по двести пятьдесят грамм и скорость под сто в секунду. Посшибали всех с копыт, потом повязали, колесо на их «хаммере» заменили, да так всех и увезли. Никто и пикнуть не успел – разве что девчонки в себя только к вечеру пришли. «Хаммер» не нужен, кстати?