Земля лишних. За други своя
Шрифт:
Накладно вышло, но без винтовки под мощный патрон я даже не знаю, как бы выкрутился из недавних событий. Что тогда, на Северной Дороге, что на острове в холмах – только она меня и спасала. Нельзя без такой пушки.
А затем мы обратно в ресторан направились: продолжать банкет и дожидаться Джей-Джей. Впрочем, с последним пунктом программы мы ошиблись. Джей-Джей сидела за нашим столом и дожидалась нас. И дожидалась не одна. Рядом с подругой сидела Мария Пилар Родригез. Как же я сразу не сообразил, что она обязательно прилетит? Вот дурак-то!
Процедуру взаимных приветствий описывать нет смысла. Кто-то визжал, кто-то на мне висел, я целовал Бониту и Джей-Джей в любом
Бонита уселась за столом рядом со мной, я держал в руке ее ладонь и тихо умирал от счастья. Наконец-то мы с любимой женщиной вместе – и не на войне, хотя… как знать. Я рассказал Боните о происшествии на аэродроме, сразу отдал ей орденское удостоверение, наказав постоянно иметь его с собой.
Сразу спросил о потерях. Связи с Раулито и Дмитрием у меня сейчас нет: они же в ППД улетели с остальными, а то, что мне удалось рассмотреть при отходе, когда они попали под обстрел патрульных, заставляло нервничать. Оказалось, Дмитрий ранен. Очередь из автоматической пушки с «пираньи» хлестнула по его машине. Он схлопотал порядка семи осколков, но ранения, хоть и неприятные, были не тяжелыми. А вот двое егерей из группы Совы, сидевшие с ним, оказались убиты наповал. Так что потери у нас тоже были немалые, если вспомнить машину с еще четырьмя бойцами, попавшую под ПТУР. Если брать группы Совы и Тучи, то четверть личного состава потеряли.
Зазвонил мобильный телефон. Это был агент Маккарти, встреченный мной на аэродроме после недавнего инцидента. Он сообщил, что использовавшийся для преступления «сто десятый» был куплен сегодня в городе человеком незапоминающейся внешности, которого на фотографиях среди покойников не опознали. Приметы покупателя смело можно было присваивать каждому второму мужчине, так что здесь мы были в тупике. Были опрошены патрульные на блокпостах – не довелось ли им в последнее время пломбировать огромные револьверы сорок четвертого калибра. Такое запоминается. Но никто такого не вспомнил. Возможно, что хит-команда даже не заезжала в город. Или просто не предъявили оружие к досмотру, что не сложно, собственно говоря.
А вообще этот случай заставляет плотно так задуматься. Кто-то чертовски быстро сумел отреагировать на мои действия на Нью-Хэвене. Я улетел первым самолетом, покинувшим аэродром, опередить меня не мог никто. Значит, хит-команду успели организовать по телефону. И откуда они могли приехать в Порто-Франко? Не так уж много мест на таком расстоянии от города, чтобы успеть добраться до него без самолета максимум за два дня. А тот, кто покупал «сто десятый», скорее всего, здесь и жил, и он же был на связи с заказчиком убийства.
Был еще один человек с очень незапоминающейся внешностью – Смит. И у него вполне мог появиться мотив устранить меня. Первое – я главный свидетель его соучастия в преступлении против Ордена. Второе – я сделал его невольным соучастником нападения на Нью-Хэвен, в ходе которого погибли десятки человек, в основном – его соотечественников. «Слить» меня Ордену он не мог, потому что тогда он был бы вынужден рассказать и о своем участии в происходившем, да и денег, заработанных на ограблении, лишился бы. А вот лично организовать устранение? Возможно, почему бы и нет? Прекрасный способ и доход сохранить, и совесть успокоить, и свидетеля нехорошего поведения убрать. Сплошные плюсы – и ни одного минуса, правда, при условии, что покушение будет удачным. А удачным оно, к счастью, не было.
Но если представитель заказчика все еще здесь, то, скорее всего, он может напасть
Ближе к вечеру нам все же пришлось выбраться в город. Наше задание по организации операции на Нью-Хэвене было выполнено, следовало отрапортовать как о его выполнении, так и о собственном спасении. И мне необходимо было сделать еще один телефонный звонок, касающийся одного дела в Нью-Рино. Поэтому мы поехали в букмекерскую контору Рикардо Мартина. Выехали из мотеля мы с Марией Пилар вдвоем, оставив взбунтовавшуюся было Джей-Джей в номере. Мы сослались на то, что ей еще много часов пилотировать самолет, и права легального ношения оружия в Порто-Франко все равно у нее нет, а мы имели полное право вооружиться, что и сделали, не постеснявшись прихватить автоматы.
Контора Мартина разрослась и оформилась в том виде, в котором ей и следовало пребывать в будущем. На телефоне и приеме ставок сидели две миленькие смуглые черноволосые девушки. Над ними в ряд выстроились большие плоские мониторы компьютеров, направленные в зал, на которых высвечивались результаты матчей, курс, по которому принимаются ставки на ту или иную игру, и прочая цифирь. Сам Рикардо тоже был: сидел за стойкой на месте «босса» в своем гангстерском наряде, положив ноги в туфлях из крокодиловой кожи перед собой на стол и глядя в телевизор, где показывали в записи какой-то боксерский поединок. Ну что же, ему стилистику места надо соблюдать, никуда не денешься. Увидев нас, он вскочил, горячо поприветствовал обоих, сразу озадачил одну из девушек приготовлением кофе, а затем тихо спросил меня – не за услугами ли дальней связи я к нему явился? Я подтвердил, что именно за ними, и он проводил меня в дверь за стойкой, которая выходила на узкую деревянную лестницу, которая, в свою очередь, вела в подвал дома.
В конце лестницы была еще одна дверь, обитая звуконепроницаемым материалом, за которой находился коридор, протянувшийся во всю длину здания. Из него вправо вело три двери – две обычных и еще одна звуконепроницаемая. Рикардо отпер ее, пропустил меня внутрь и прикрыл ее за мной, сказав на прощание, что, когда я закончу свои дела, мне будет достаточно ее захлопнуть. За дверью оказалась маленькая узкая комнатка, метра два в ширину и около четырех в длину. В конце комнаты стояло несколько блоков какой-то аппаратуры, мигавшей разноцветными лампочками и от которой шел пучок кабелей вверх, исчезавший в проходящей через потолок пластиковой трубе. Перед аппаратурой стоял обшарпанный деревянный стол, с двумя стульями перед ним, а на столе стояли три разноцветных телефонных аппарата. Я знал, что красный был предназначен для связи с Нью-Рино исключительно, синий – для звонков везде, где в этом мире была связь, а белый соединен с аппаратурой ЗАС. [27] И именно за него я взялся сначала, набирая номер Разведуправления РА.
27
ЗАС – аппаратура засекречивания связи.