Земля мертвых. Боги войны
Шрифт:
– Давайте помогу. – Лейтенант протянул руку, помогая мне подняться с палубы.
– Благодарю, – кивнул я, принимая помощь. – Научников проверял? Как они?
– Нет пока, – лейтенант покачал головой, – я проснулся от… от вашего голоса. Беспокоился, что случилось.
– Ясно. Ну, пойдём проверим.
Каюта Михаила оказалась пустой. Лев растерянно глядел на смятую постель коллеги, где лежало нижнее бельё.
Глава 7
– Надо посмотреть, что с башнями… – первым заговорил Иван.
– Надо, – произнёс
– Не понимаю… Он же принял снотворное! – сказал я, от досады хлопнув ладонью по железной переборке.
– Понимаете, в чём дело, – тоскливо вздохнул Лев, – ни одно лекарство не даёт стопроцентную эффективность. Кроме того, у меня есть подозрение, что Михаил мог сымитировать его приём.
– Но зачем? Какой смысл? – удивился Ваня.
– Он ведь учёный, – сказал Лев. – Для него главное – первым открыть что-то важное…
Башен действительно стало больше. А сами руины расползлись по берегу серым пятном, напоминая уже целый заброшенный древний город.
Мы не выходили из вездехода. Поднялись на ходовой; я занял место оператора. Не говоря ни слова, мы просто смотрели на силуэты башен на фоне прозрачного, выстуженного постоянным ветром неба.
– У нас плюс одна доза снотворного, – заметил Ваня.
– Не думаю, что это выход, – вздохнул Лев. – Рано или поздно оно всё равно нас достанет. Чем бы оно ни было.
– Надо проверить аптечку на базе противника. Ну или санчасть. Должно же у них там быть хоть что-то!
Я вскинулся. И правда – почему такая простая мысль не пришла мне в голову раньше?
– Дело говоришь, – кивнул я. – Пойду-ка я прогуляюсь, пожалуй.
– Я с вами, – вызвался Лев.
– Это ещё зачем?
– В компьютеры, найденные на базе, мы пока проникнуть не можем. Но, может, вы с коллегой могли упустить что-то важное? Что поймёт только учёный?
Я подумал секунду. Потом молча кивнул.
– Остаёшься на борту, – сказал я Ване. – Держать оборону, вести наблюдение.
– Есть! – ответил лейтенант.
Несмотря на минимальную плюсовую температуру, которую я выставил в режиме консервации, внутри уже начал распространяться несвежий запах. Похоже, Лев тоже его почуял.
– Вы… не похоронили снайпера? – спросил он, осторожно ступая внутрь полутёмного помещения.
– Нет, – ответил я, посчитав излишними любые объяснения.
– Я бы хотел осмотреть тело, – сказал он. – Вы не против?
– Валяйте, – ответил я, – он на втором этаже, в оружейной. Двери открыты, не заблудитесь.
Лев посмотрел на меня, словно раздумывая – не позвать ли с собой? Но в конце концов решил действовать самостоятельно.
– Пойду в медотсек пока, – ответил я.
Помещение для неотложной медицинской помощи тут было оборудовано серьёзно. Имелся даже портативный томограф. И хранилище с лекарствами впечатляло. Жаль только, я не был провизором, а большинство препаратов не было мне знакомо. Наверняка среди колб, блистеров и пластиковых капсул были и снотворные, в том числе очень сильные, предназначенные для наркоза. Вот только я не мог определить их. И уж тем более не мог рассчитать нужную дозировку. Никаких пояснений или инструкций
И всё-таки я для порядка осмотрел все запасы в поисках известных мне препаратов. Но тщетно.
– Обнаружили что-нибудь полезное?
Я отчётливо слышал шаги Льва и по ним опознал его. Поэтому даже не стал оглядываться и поднимать голову.
– Нет, к сожалению. В смысле, препараты нужные тут наверняка есть. Но я не разбираюсь в формулах и западных патентованных названиях. А вы?
– Кое-что ещё помню, из эпохи до Украины, – ответил Лев, после чего подошёл ко мне и тоже начал осматривать холодильники и шкафы с препаратами.
Однако учёному тоже не удалось однозначно идентифицировать известные ему снотворные.
– Что ж… – Он пожал плечами. – Рисковать в любом случае неразумно, – сказал он, поднимаясь.
Я с недоумением заметил, как он зачем-то неловко спрятал в карман одноразовый инъектор. Но переспрашивать не стал. Вдруг там только одна доза известного ему препарата? Конечно, он поступил не очень с моральной точки зрения, но воевать с учёным за снотворное я тоже был не готов.
– Смотрите, тут холодильник для тела, – сказал Лев, стоя у выхода из медотсека. Он указывал рукой на одну из дверец в стене. – Давайте перенесём убитого. Не полноценные похороны, конечно. Но лучше, чем просто бросать его там, где застала смерть.
Я не мог сказать, чем именно походный морг лучше. Но, пожалуй, учёный был всё-таки прав.
Я молча кивнул.
Снайпер ожидаемо был тяжёлым. Трупное окоченение ещё не успело завершиться, наверное потому, что температура была слишком низкой, поэтому тащить его по лестнице было особенно неудобно. Но мы справились.
– Спасибо, – кивнул учёный, когда мы закрыли дверцу морга.
– За что? – удивился я.
– За отношение к погибшим. Что помогли.
Я удивлённо пожал плечами и направился к выходу с базы.
За полчаса до обеда Лев пришёл ко мне на мостик. Я ковырялся в навигационном планшете, пытаясь подключить его к стационарной навигационной системе, чтобы проанализировать наши зафиксированные передвижения. Это можно было бы сделать и на стационарном терминале – но там нельзя делать отметки вручную. Неудобно.
– Сергей, – позвал Лев. Без отчества, что для него было необычной фамильярностью.
– Да? – ответил я, поднимая голову.
Меня сразу насторожило выражение глаз учёного. Подчёркнуто-спокойное. Уже не земное.
– Извините, не могу уйти просто так. – Он виновато улыбнулся. – Понимаете… тут такое дело… скорее всего, ваш случайный знакомый, этот снайпер, был не так уж и не прав. И он убил Михалыча и пытался убить вас вовсе не потому, что оборонялся. Точнее, не эта причина была главной.
– О чём вы? – настороженно спросил я.
– Думаю, у него была серьёзная причина, – продолжил учёный. – Объяснить это невозможно. Вы должны мне просто поверить. Я не могу вынудить вас на это решение, но, поверьте, будет лучше, если вы сделаете это. До того, как проснётесь среди ночи.