Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите…
Шрифт:
— И де они? — спросил Великий князь, пытаясь попасть в рот какой-то странной закуской.
— Где-где? В пи… — каган посмотрел на хорошенькую девушку, массирующую ему пальцы ног, и поправился. — То есть, на арабском фронте! Где им еще быть! Те, кто пока живы. Я там такой штрафбат организовал! Как всех перебьют, подойду с основными силами и устрою маленький погром.
— Истинно восточное коварство, — грустно констатировал Петрович. — Миша, в тебе говорит кровь кагана.
— Петрович, — взревел Коган, — где я возьму
— Слушай, Миша, — вмешался князь, — а за каким хреном тебе сдались арабы?
— Да, — поддержал Асмунд, — точно. Они же сейчас культурные. У них наука, математика всякая. Они даже самогон уже гнать умеют!
— Русы тоже теперь умеют, — парировал Коган, — но из них не вырастают Ясиры Арафаты!
— Ты ж в Израиле никогда не был! — сказал майор.
— Во-первых, это легко исправить. Как лозунг: «Иерусалим должен быть еврейским». То есть, татарским! Тьфу, хазарским!
— Кстати, о татарах…
— Брось, Петрович! Перекрестим Чингисхана в Чингисхаема и скажем, что так и было. Тоже мне, проблемы.
— Не, бек, это ты гонишь. Он добром не согласится.
— А кто сказал, что добром? Хотя после хорошей пьянки с парой штофов самогона — согласится! Тоже мне, сотрясатель весенний!
— А во-вторых? — спросил Петрович.
— Что во-вторых? — вылупил глаза каган-бек.
— Ты сказал: «во-первых», значит должен сказать: «во-вторых».
— А о чем я сказал: «во-первых»?
— О Израиле. Кажется.
— А что мы там забыли?
— Или о Ясире Арафате.
— А-а… Во-вторых, мы так портим историю, что одному хрену известно, где будет пакостить этот самый Арафат. Может в Армении!
— Мужики, — привлек внимание князь, — давай еще по одной. За нас с вами, и за хрен с ними! Кстати, Петрович, если каган — Коган, то где Иштван с Готлибычем? В Венгрии и у фрицев?
— Сомнительно, — произнес боярин, — но я посчитаю.
— Когда?
— Как самогон кончится…
— Тьфу на тебя! — хором сказали оба правителя. — Не дай бог!
— Пока новую партию гнать буду, посчитаю, — поправился Петрович. — А вы лучше о боге подумайте. О религии, то бишь. А то у вас подданных всяких как грязи, а религии единой нет.
— Счас сделаем, — произнес Мишка, — долго, что ли!
— Без проблем! — подтвердил Игорь Олегович. — После шестой дозы соорудить мировую религию — как два пальца об асфальт. Труднее разнести ее по всему миру. Может не хватить штыков.
И оба Великих закончили:
— Но нам хватит!
Глава пятая
Летописная
В лето 6417 от сотворения мира, ходиша княже великий киевский Игорь воеваша хозар безбожных. И сделаша их божними, ибо понимаша хозаре, Иегова есть Род. И Род-Иегова
И в то лето ходиша русичи и хозаре в земли далекие, на арабов. И побили тех без числа. И добычи ратной взяли без счета. И мужей ученых взяли, что диковины разные розмысливать горазды. И отдали людей тех боярину Асмунду да воеводе Свенельду. Не в холопство бельное, а для работы умственной.
А в лето 6418 воеваша каган Мойша ясов да касогов. В то же лето ходиша Олег до Царьгорода. И придиша туда Мойша, и сказали Льву-императору: «Достаточно пакостил ты, и люди твои, и боярины твои. Отдай землю свою, а сам иди к единоверцам своим в Ромей-город, чтобы не пролилось крови лишней. А иначе возьмем мы Царьгород приступом, и не останется в нем ни грека, ни армянина даже на расплод, только русы доблестные, хазары яростные, да печенеги буйные!»
И сказал Лев-император: «Признаю я превосходство ваше. Возьмите шелка дорогие, да злато-серебро, прибейте щиты свои на воротах Царя-города. И не мешайте править мне, как я хочу».
Воспротивились Олег-князь, да Мойша-каган. Сказали: «Зачем нам часть брать, когда всё наше будет и есть!»
И была битва великая, и полегли ромеи все до единого, и не стало империи, что две тысячи лет правила миром. Хотел Олег прибиша щит свой к вратам Цареградским, но не было больше врат. И Царя-города более не стало, и народа ромейского. Ибо сделаша Олег-князь да Мойша-каган, что обещали.
И ходиша они, в землю болгарскую. Но вышли болгары в поле, мечи в ножны вложив. И поклонились болгары и сказали: «Признаем мы голову князя Киевского Игоря Олега Рюрика. Не покарай нас, княже, за нашу покорность и преданность».
А в лето 6419 ходиша Игорь-князь да Мойша-каган в страну угров, славных конницей и норовом буйным, но вложили угры стрелы в колчаны, да союзно с русами пошли в земли немчинские да фряжские…
Глава шестая
Конно-спортивная
Всадник взлетел на верхушку холма и на секунду замер изваянием темного камня. За это время он успел обозреть окрестности, гикнул и галопом понесся в сторону стройных рядов русского войска.
— Это и есть самая безбашенная в Европе конница? — спросил Коган, внимательно вглядываясь в атакующего. — Должен сказать, в седле он держится отлично.
— Я думаю, что это ее самый безбашенный предводитель, — сказал Асмунд. — Как его, Арпад. Нет, Арпад уже умер. Жольт…
— Иштван, — констатировал Игорь.
— Иштван Святой будет лет через сто, — не согласился боярин.
— Насчет Святого сомнения есть, однако только один венгр может в одиночку атаковать армию. И его зовут Иштван, — уверенно сказал князь. — А ты, Петрович, еще когда обещал просчитать, где ребят искать. А воз и ныне там.