Земля оборотней
Шрифт:
Тапио ждал их в избе — видно, его уже предупредили. Лесной Хозяин поднялся им навстречу, протягивая Вяйно широченную ладонь, сердечно пожал чародею руку, обнял за плечи и повел к столу. Несмотря на совет Вяйно привлекать к себе как можно меньше внимания, Калли смотрел на Тапио во все глаза. На сей раз тот снова был в ином обличье. Теперь Тапио выглядел стариком. Могучим, кряжистым и властным, но старым, безнадежно старым — даже рядом со своим гостем. Калли увидел, как нахмурился Вяйно, окинув взглядом хозяина, и понял, что чародею новое
— Да это же мой старинный друг Вяйно! — воскликнул Тапио густым басом. — И, как всегда, с плохими вестями!
Вяйно виновато развел руками.
— Вести в самом деле тревожные. А насколько они плохи, ты мне сам скажешь. Да, может, ты и знаешь уже всё, а я зря суечусь…
— Давай-ка ты мне все по порядку расскажешь. Садись. Теллерво, сынок, скажи бабам, пусть принесут нам чего-нибудь выпить и закусить!
Калли топтался в дверях, мял в руках войлочную шапку.
— Сядь на лавку и не маячь, — с досадой глянув на него, велел Вяйно.
Тапио взглянул на юношу с любопытством.
— А холопа-то зачем опять притащил? Я же вроде от него отказался?
— Сейчас поймешь. Калли, рассказывай.
Калли, едва успевший присесть, снова встал и, запинаясь, принялся пересказывать то, что рассказал Вяйно накануне. Тапио внимательно слушал, дивясь все сильнее и сильнее.
— Быть того не может! — не дослушав, воскликнул он, поворачиваясь к Вяйно. — Что он несет, этот мальчишка? Белый Карху никогда не покидает горы! На моей памяти такого ни разу не было, а моя память… ты хоть и древен, а не знаешь, насколько глубоко она простирается. С чего ты вообще взял, что Карху ушел с гор на юг?
— Нам об этом сказал оборотень, Хиттавайнен, — робко ответил Калли. — А поскольку мы прошли через все пещеры Когтистого Старца и не встретили его, стало быть, так оно и есть. Какой резон ему врать?
— Кому это «нам»? — с подозрением прищурился Тапио. — И при чем тут Пес Лоухи?
Вяйно вздохнул, посмотрел на Калли взглядом, не сулящим ничего доброго, и принялся рассказывать все с самого начала. И про сампо… и про Ильмо с друзьями, которые отправились в Похъёлу с тайной миссией…
— М-да, — крякнул Тапио, когда рассказ был закончен. — Не очень-то мне по душе эта история. Не предлагаешь ли ты мне разгребать то, что сам же и наворотил? Не твои ли молодцы устроили в горах что-то такое, что заставило Карху отправиться на юг?
— Если бы они с ним встретились в горах, этот парень бы тут не сидел, — спокойно ответил Вяйно.
Тапио размышлял.
— Белый Карху мог польститься на эту вашу волшебную мельницу… Но тогда почему он пошел на юг, а не на север? Не мог ли Карху стакнуться с Лоухи? Это бы многое объяснило. Но он в жизни ни с кем в сговоры не вступал…
— Мы можем гадать о его резонах сколько угодно, — подавляя нетерпение, сказал Вяйно. — Но времени у нас нет. И пока мы тут сидим и толчём воду в ступе, Карху бродит где-то в Тапиоле.
— Кстати,
— Оставь леших в покое, — мягко сказала Вяйно. — Вспомни-ка сына Лоухи!
Не слишком-то благоразумно с его стороны было напоминать Тапио о Рауни, который прожил у него под боком боги знают сколько времени, даже особенно не таясь, — но Вяйно спешил. Пока Тапио будет искать виноватых, они потеряют время. А Вяйно почему-то чувствовал — время дорого…
— Карху же не только оборотень, самое главное — он чародей. Один из величайших колдунов севера. Он отведет глаза любым твоим слугам и пройдет через твои владения как призрак. Карху ведь не человек и никогда им не был. Его пути непостижимы, и пределов его силы не знает никто. А ты здесь — хозяин, ты бог Тапиолы. Если Карху встретишь именно ты, он поневоле будет с тобой почтителен. Может, у него и нет никаких дурных намерений. Может, он просто хочет пройти дальше к югу по своим личным делам. Тогда разумнее будет его пропустить…
— Я сам решу, что разумнее, — проворчал Тапио, вставая на ноги. — Ну что — пошли?
Вяйно тоже встал.
— Прямо сейчас?
— А чего ждать-то? Найдем его быстренько, а закусим и выпьем уже потом. Как знать, может, и его к столу позовем. — Тапио блеснул глазами и широко улыбнулся. — Ведь тебе, старый хрыч, тоже любопытно, а? Попить пивка с самим Белым Карху?..
Уже в дверях взгляд Вяйно упал на Калли. Подросток, о котором все позабыли, тихонько сидел на лавке, стиснув руки и неподвижно глядя перед собой.
— Пошли, — приказал ему Вяйно.
— Да зачем он нам? — возразил Тапио. — Только под ногами путаться. Пусть подождет здесь. Подождешь ведь, а, парнишка? Никуда не сбежишь?
Калли вжал голову в плечи и, зажмурившись от страха, невнятно пробормотал, что с места не сойдет, пока они не вернутся. Так и просидит на этой лавке, хоть бы и до ночи.
— Вот и славно. Тут тебя никто не обидит. Только с крыльца ни шагу. Ты мои стада видел? То-то же! Это ты еще с моими сторожевыми псами не знаком!
Тапио хохотнул, хлопнул Калли по плечу и вышел, и Вяйно вслед за ним.
Шаги затихли. В сенях недолго слышалась какая-то возня, издалека доносились раздраженные женские голоса: «…и что мне это, снова в печь пихать? А потом самбудет орать: „Пиво теплое! Пироги холодные!“» Потом умолкли и они.
Калли медленно выпрямил спину и открыл глаза. Прямо перед ним на стене висел огромный, покрытый густой пылью пастушеский рог.
Спустя не слишком много времени — столько, сколько нужно, чтобы сделать девять шагов по тайной тропе, и еще чуть-чуть, — Тапио и Вяйно стояли на краю все того же пограничного оврага и смотрели вниз. Шляпки маслят, усеявших дно оврага, больше не блестели — скукожились от ночных заморозков.