Земля в огне

Якубовский Иван Игнатьевич

Жаркие бои в те дни развернулись на подступах к Смоленску на рубеже Гусино, Красное. Здесь до 15 июля с превосходящими силами 47-го моторизованного корпуса противника вели трудное единоборство 57-я танковая, 152-я стрелковая дивизии, подвижный мотоотряд подполковника П. И. Буняшина, бригада начальника Смоленского гарнизона полковника П. Ф. Малышева, состоявшая из милиции и смоленских добровольцев. Наши войска дрались с предельным напряжением моральных и физических сил. Особенно умело действовала 57-я танковая дивизия. Ее части сильными ударами изматывали врага, нанося ему ощутимые потери. Дивизией, которая в течение десяти дней сдерживала натиск превосходящего противника, командовал опытный и мужественный полковник В. А. Мишулин. Он был ранен, но продолжал руководить боем и одним из первых в те трудные дни был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Кавалером Золотой Звезды стал и заместитель командира

батальона из этой же дивизии капитан И. А. Кадученко, который четыре раза водил в атаки две танковые роты, девять раз сам вступал в схватку с вражескими танками и выходил из них победителем.

В ночь на 16 июля начались уличные бои непосредственно в Смоленске. Его оборона была возложена на войска. 16-й армии под командованием генерал-лейтенанта М. Ф. Лукина. Враг захватил южную часть города. Энергичный и мужественный командарм сумел организовать оборону по северному берегу Днепра. Были взорваны мосты. Сражение за Смоленск продолжалось в северной части города.

Армия генерала Лукина имела 46, 129, 152-ю стрелковые дивизии. Это были полнокровные, во всех отношениях крепкие соединения. Но и им было чрезвычайно трудно. Не имея танков, без авиационной поддержки, они почти три недели вели непрерывные схватки с врагом. В боях за удержание Смоленска особенно отличилась 129-я стрелковая дивизия генерал-майора А. М. Городнянского. В ночь на 20 июля она вновь овладела железнодорожной станцией. Не менее успешно действовала в то время и 152-я стрелковая дивизия полковника П. Н. Чернышева, ворвавшаяся в город со стороны Гнездово.

Наши войска и смоленские ополченцы еще 25 июля удерживали северную часть Смоленска. Но силы защитников города были на исходе. Как и их далекие предки, они стояли насмерть на смоленской земле, чтобы отсрочить вражеский удар по Москве. Защитники Смоленска сражались до последнего патрона, и случалось, что лишь в стреляные гильзы успевали вложить второпях написанные записки о своем последнем часе. Они адресовали прощальные слова всем советским людям, тем, кто жив и кто будет жить.

Вот некоторые из этих полуистлевших записок, найденных спустя десятилетия на смоленской земле. "Мы держались долго... Я, Курочкин Иван, Гриценко В. Г..." - пишут бойцы 152-й стрелковой дивизии. Им вторит артиллерийский расчет: "Погиб, но не сдался врагу. Наш девиз: победа или смерть! Лейтенант Зыбин, рядовые Захаров и Кудрявцев". О вере в неистребимую силу советского народа свидетельствует записка красноармейца С. М. Крутова, найденная в крупнокалиберном патроне. Воина не сломили ни ранение, ни вынужденный плен. "Дорогие люди, соотечественники, не забывайте нас, - писал боец в тяжелую минуту.
– Мы, что могли бороться, боролись с фашистским псом. Ну вот, нас захватили в плен, раненных.

Истекаем кровью... Много народу уже померло от голода и побито. Кто найдет эту записку, пускай ее передаст в любые органы власти... Не может быть, останутся люди живы кто-нибудь на русской земле. Не может быть, чтобы эти гады всех перебили. Кто после нас будет живой, пускай помнит, что люди боролись за свою Родину, любили ее, как мать. Мы непобедимы". А далее подпись и адрес: "Горьковская область, Ковсонинский район, деревня Меленино"{16}.

Ожесточенное сражение за Смоленск проходило не только на подступах и непосредственно в городе, но и далеко за городом, на востоке, где вражеские танки и мотопехота, обходя с флангов, стремились отрезать наши войска от главных сил фронта. В те дни снабжение всем необходимым 16-й и 20-й армий генералов М. Ф. Лукина и П. А. Курочкина, сражавшихся в районе Смоленска, осуществлялось через Соловьевскую переправу на Днепре. Бои не прекращались здесь ни днем, ни ночью. Оборона переправы - это яркий пример непоколебимой стойкости и несгибаемого мужества советских воинов. Под непрерывным воздействием вражеской авиации длительное время ее удерживали бойцы сводного отряда полковника А. И. Лизюкова, отражая многочисленные попытки гитлеровцев сомкнуть кольцо окружения. Соловьевская переправа пала только в конце июля, когда на нее обрушился удар трех вражеских дивизий. Но и в этот критический момент последние защитники переправы под руководством майора М. Г. Сахно заняли оборону по восточному берегу Днепра у Соловьеве и не дали противнику форсировать реку{17}.

В начале августа армии генералов М. Ф. Лукина и П. А. Курочкина, попавшие в окружение на левобережье, при активном содействии группы генерала К. К. Рокоссовского отошли за Днепр. В результате рухнул замысел гитлеровского командования. Немецко-фашистским войскам не удалось уничтожить в районе Смоленска основные силы Западного фронта. Советские соединения измотали немецкие ударные группировки. Враг не добился решающего успеха на главном, смоленском направлении, и

в конце июля группа армий "Центр" получила приказ перейти к обороне. В начале сентября войска Западного и Резервного фронтов смогли нанести сильные и неожиданные удары по противнику. Гитлеровцы понесли большие потери под Духовщиной. В районе Ельни была разгромлена сильная группировка противника и ликвидирован ельнинский выступ. Это были наши победы в наступательных боях. Они свидетельствовали не только о массовом героизме советских воинов, но и о их возросшем боевом опыте. Эти успехи вселяли уверенность в то, что не далек час, когда, как и в прошлом веке, после Смоленска врагу будет дано Бородино - генеральное сражение под Москвой.

Оценивая бои, которые в течение двух месяцев вели наши войска на Западном направлении, необходимо отметить, что они имели особенно большое значение в срыве гитлеровского плана "молниеносной войны". Смоленское сражение явилось крупнейшим событием первых месяцев борьбы на советско-германском фронте. В ходе его были остановлены немецко-фашистские войска, не знавшие поражений в Европе. Вынужденный переход врага к обороне восточнее Смоленска знаменовал собой провал хвастливых намерений гитлеровского руководства с ходу прорваться к Москве. Это был главный итог Смоленского сражения. В огне боев этого сражения родилась Советская гвардия - цвет армии, гордость народа. Совершили подвиги тысячи бойцов и командиров. Тысячи и тысячи воинов погибли героями во имя будущего счастья и свободы родного народа. И может быть, не всем им пока воздана заслуженная честь, но их боевые дела, как и тех солдат, что пали в приграничных сражениях, не безвестны. Смоленское сражение стало одной из первых заповедных страниц книги о нашей воинской доблести в минувшей войне. В этом сражении советские воины и народ совершили подвиг, который во многом предопределил первое крупное поражение немецко-фашистских войск под Москвой.

Это был трудный подвиг в трудное время. Мне никогда не забыть горестных белорусских и смоленских дорог, забитых беженцами. Казалось, что от линии фронта текло само человеческое горе. На восток нескончаемым потоком двигались люди в поисках спасения от надвигающейся беды. Среди них старики, женщины, дети. Но беда настигала их в пути. В темно-синем небе, ставшем злобным и чужим, беспрестанно кружили желтобрюхие самолеты с черными крестами. Нацистские стервятники с хладнокровием садистов расстреливали беззащитные толпы...

Скажу откровенно, к тому времени мне, как военному, уже не раз приходилось смотреть смерти в лицо и прощаться с павшими в бою друзьями. Но видеть в кюветах и прямо на дорогах столько убитых женщин и стариков, матерей, рыдающих над окровавленными детьми, кричащих младенцев возле трупов кормилиц... Нет, этого никогда нельзя забыть, никогда нельзя простить!

Огнем занялась родная, до боли любимая земля. Горели и рушились города и селения, пылали нескошенные хлеба. И смрадная гарь, расстилаясь по округе, предвещала людям зловещую черную ночь. Редели ряды защитников белорусских рубежей, с ожесточением сражавшихся за каждое селение, за каждую безымянную высоту. И ненависть, лютая ненависть к врагу переполняла наши сердца. Выло одно неугасимое желание: как можно скорее вернуться сюда и расплатиться с фашистами по крупному счету.

К сожалению, мне не пришлось потом освобождать ни Смоленщину, ни родную Белоруссию - в других краях рассчитывался с врагом за горе и беду. И лишь после войны довелось побывать на бывшем Западном направлении, повстречаться с организаторами и участниками борьбы в тылу врага, познакомиться с некоторыми документами военной поры. И я, как и другие ветераны первых боев на этой земле, горжусь тем, что она осталась непокоренной. Ее топтал фашистский сапог, на ней долго лютовали нацистские палачи, но белорусы и смоляне, как и все другие советские люди, попавшие в беду, не склонили головы, не встали на колени. Их города были превращены в руины, но и руины продолжали в упор стрелять по врагу.

Минск, Могилев и Смоленск занимают особое место в борьбе советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Эти города были стойкими бойцами в начале войны и остались такими до ее окончания. Они не сложили оружие с приходом оккупантов, а стали гордыми маяками, освещавшими нелегкие дороги и тропы подпольной и партизанской борьбы. Имена городов-воинов золотыми буквами вписаны в героическую историю нашей страны.

Взять Смоленск и Смоленщину, В местах, где полтора века назад чудеса героизма показывали партизаны Дениса Давыдова, Сеславина, Фигнера, в Великую Отечественную народные мстители наносили по гитлеровцам удар за ударом. Их борьбу возглавили коммунисты, бросившие клич: "К оружию, товарищи! Бейте и травите гитлеровских собак, как бандитов, нагло забравшихся в наш дом. Бить их - ваше право. Все, все! В партизанские отряды!"{18}