Земля вечной охоты

Ростов Олег

– Саша, - ответил я на его немой вопрос, - нужно сделать апгрейт, заменить ложе на что-то более современное из полимеров с планкой Пикатини и оптику к ней. Простой, но мощный оптический прицел, без всякой электроники и ночной прицел. Сможешь?

Хлыст помолчал некоторое время, потом спросил:

– Уверен, что нужен такой апрейд? Ведь винтарь тогда потеряет свою оригинальность?

– Да хрен с ней с оригинальностью. Главное функциональность. Ну так как, берешься? За деньгами дело не встанет.

– Ладно, сколько времени даешь, учти нужно еще найти подходящий под нее девайс?

– Три, максимум четыре дня. Если в эти сроки не уложишься, лучше скажи сразу, тогда пусть

останется все как есть.

Хлыст помолчал еще некоторое время, о чем то раздумывая, потом вышел из машины и с кем-то созвонился. Разговаривал минуты три. После чего вернулся назад.

– Ладно, есть один вариант, но там бабки сразу просят.

– Не вопрос, - ответил я и, передавая вновь упакованную винтовку Хлысту, сообщил, - Саня, учитывай, документов на нее нет. Так что будь осторожен.

Хлыст усмехнулся и, развернув ткань упаковки, вытащил из винтовки затвор.

– На держи, без него она не может являться огнестрельным оружием.

Я передал Хлысту требуемые деньги, захватил с собой на всякий случай определенную сумму. Сказал, что по окончанию отдам еще столько же.

На следующий день, после обеда приехали Славка с Машей и бабулей. Привезли еще несколько баулов и тюков с вещами. Первым из машины выскочил Ганс. Поприветствовал меня гавкнув, потом подбежал к Боне, лежавшему словно сфинкс на крыльце, ткнулся ему в нос своим носом. Боня заворчал и вяло махнул хвостом, типа привет. Последним из машины появился Бегемот.

– Не понял?
– посмотрел я удивленно на Машу.
– Вы его решили тоже взять с собой?

– Это не мы решили, - ответила смущенно невестка, - это он сам так решил.

– Понимаешь Гоша какое дело, - влез в разговор Славка, - в такое время раньше его днем с огнем не сыщешь, приходил домой раз в три-четыре дня, напьется молока отоспится и опять сваливал. А тут, перед тем как пришли покупатели на дом, он как появился, так ни куда и не уходил.

– Да. Все время крутился около нас, даже Славочке позволял себя погладить. Когда Слава подписал договор купли-продажи, я поцеловала своего кису в нос, поплакала, сказала: 'Бегемотик, ты теперь свободен и сюда приходить не нужно', знаешь как он на меня посмотрел? Будто осуждает меня за это.
– Глаза у Маши увлажнились, еще немного и она готова была заплакать.

– Ага, конечно осудил, - засмеялся брат, - там не осуждение было, а прямой тебе вопрос - а где теперь я харчеваться буду! Прикинь Гоша, кошак, как только мы стали собирать вещи, забрался в машину и не вылазил оттуда, пока мы не приехали к тебе. Мистика какая-то. Уж что что, а такого я от Бегемота не ожидал. Чувствует скотинка наверное что-то...

– Не чувствуют они, а знают.
– Сказала баба Настя, покачав головой.
– Животные знают гораздо больше, чем мы, вот только сказать не могут или люди просто их не понимают.

– А Кром улетел.
– Печально сказала Маша.
– Я даже с ним не попрощалась.

– Не печалься внучка. Мне кажется, ты его еще увидишь.
– Анастасия Николаевна погладила Машу по голове, словно маленькую девочку и поцеловала в лоб.

Вечером, когда все привезенное было помещено в яхту, а Маша с бабушкой занялись приготовлением ужина, мы с братом сели на ступеньки крыльца.

– Знаешь Славян, что я еще нашел в сундуке деда?

– Что?

– Помнишь, мы под руководством деда делали доспехи на себя? Ну, это еще до твоей армии было?

– Что реально? А я как-то забыл о них... А ведь точно. Доспехи тогда крутые получились. Когда мы первый и последний раз на тусовку реконструкторов приехали в Новгород, там народ в ауте был. Еще предлагали неплохие деньги. Особенно за твой персидский полный доспех.

– Так вообще-то

и за твой не хило давали.

Брат кивнул:

– Целый год угробили на изготовление этих доспехов. Знаешь, я тогда наверное впервые с удовольствием работал в кузне. Сначала я хотел доспех как у рыцарей. Но дед меня убедил, что русские доспехи были не хуже и даже лучше в чем-то. Мне тогда сделали бехтерец, как дед сказал поздний вариант, которые изготавливались в 16-17 веках. А тебе персидский тяжелый.

– Из нержавейки, с отделкой по краям латунью, с травлением, а-ля 'принц Персии'.
– Засмеялся я.
– Плюс персидский шлем тюрбанного типа. Еще там лежала моя сабля, помнишь, которую отковал дед. Булат.

– Это которая толи турецкий ятаган, толи персидский шамшур?

– Угу... своего рода гибрид, а если учесть эфес, то и палаш.

Этот клинок ковал сам дед, по одному ему известным соображениям. Клинок, от гарды и до середины был почти прямой имевший едва заметный изгиб как бы внутрь, а в верхней части имел чуть больший изгиб в обратную сторону как верхняя часть ятагана. Заканчивался клинок утолщением. Острие имело заточку как с одной стороны, так и с другой, что позволяло нанести рану противнику обратным движением клинка. Эфес был закрытым, в виде лепестков, идущих от гарды до навершия, полностью защищая кисть руки. Это было немного странное оружие. Позже уже покопавшись в нете и пообщавшись с фанатами средневекового оружия, узнал, что такие клинки ни кому не известны. Однако тогда я об этом не знал и с восторгом смотрел на клинок. Дед же только усмехался. Он же научил меня работать с таким оружием. Тогда же дед сказал мне, что этот клинок оставляет страшные и плохо заживающие раны. На мой вопрос что это за клинок, дед сказал, что какая разница, главное это дать ему имя. Клинку я дал имя 'Змей'. Славка так же заинтересовался странным клинком, но довольно быстро охладел к нему. Брату же больше нравилось ударно-дробящее оружие, поэтому под присмотром деда он сделал себе сначала боевой молот на полутораметровой рукояти, потом шестопер и на последок 'утреннюю звезду' - металлический шипастый шар, крепившийся к рукояти металлической цепью.

– Кстати Слав, в сарае я так же нашел и твой молот с шестопером и 'утренней звездой'. Все было заботливо смазано и укутано в отрез ткани.

Славка посмотрев на меня удивленно, воскликнул:

– Где? Ты чего молчал заморыш?

– Иди, там сразу у входа в сарай, - махнул я ему рукой, улыбаясь. Славка вскочив, убежал в сарай и через некоторое время вытащил оттуда свои игрушки. Развязав стягивающие сверток вязки, он с довольным видом взял в руки свой молот. Крутанул его и нанес удар по прислоненному к забору листу старого ржавого железа. Лист отозвался жалобным скрежетом и в нем образовалась рваная дыра. Потом Славка покрутил шестопером и наконец взял в руки 'утреннюю звезду'. Этой он особенно любил махать, раскручивая ее до состояния, когда шар с цепью сливались в один сплошной круг. Да, братец был у меня здоров как буйвол. Перестав крутить 'утреннюю звезду' Слава неожиданно спросил:

Гоша, а твой щит цел?
– Щит у меня был, так же делал его под присмотром деда из дубовых досок, круглый, окантованный по краю латунью с острым металлическим умбоном. А вот брат себе щит делать не захотел, сказав, что с его молотом он ему не нужен.

– Цел, а что?

– А давай проверим, насколько он крепок к поцелую моей звездочки?

– Да пошел ты. Достаточно того, что в свое время один щит ты мне расколотил.
– В ответ Славка довольно засмеялся.

– Ой, люди добрые, посмотрите на этих великовозрастных балбесов, все никак в детство наиграться не могут.
– Неожиданно раздалось за моей спиной.