Шрифт:
Впереди, поодаль, громко хрустнула ветка, и Санёк вздрогнул, очнувшись от дрёмы. Посмотрел в сторону шума – конечно, ничего не увидел в темноте ночного леса, – перевёл взгляд на сонный костёр. Досыпал угля и веток, слабый огонь оживился, пополз исследовать новую добычу. Санёк не был уверен, что делает правильно, опытные туристы наверняка посмеялись бы над ним и указали на десяток ошибок. Перед глазами живо встала упитанная морда Владленыча, начальника отдела, который вечно придирается и со снисходительной улыбочкой комментирует все действия Санька в духе: «Вот потому, братец, ты до сих пор младший инженер». В горле огненной
Мужчина отмахнулся – в самом деле махнул рукой перед глазами, отгоняя видение лоснящейся начальственной морды. Сейчас у него отпуск, нужно думать не о работе, а о красоте леса вокруг, не зря же с таким трудом добыл путёвку на элитную турбазу рядом с небольшим сибирским заповедником. Вековые сосны шумят в вышине, в чёрном небе острые искры звёзд перемигиваются с половинкой луны, костёр дружелюбно потрескивает и греет ноги, от густого смолистого воздуха кружится голова… А главное – Санёк здесь совершенно один. Устроился на складном туристическом стульчике, укутался в тонкую, но плотную ветровку – заграничный блат! – и наслаждается единением с дикой природой. Нет, понятно, что от турбазы мужчина ушёл недалеко, километров пять, однако так приятно было представлять, что он в полном одиночестве. Без придирок начальства, без презрительных смешков коллег, когда он из-за панкреатита отказывается посидеть-выпить после работы, без извечного материнского «вот другие же добились, а ты…», без разочарования во взгляде бывшей жены, без вымораживающего холода, который теперь всегда висит между ним и повзрослевшим сыном…
Впереди снова хрустнуло – нагло так, звонко. Сердце почему-то зачастило, мужчина покосился на висящее на низкой ветке неподалёку ружьё. Новое, только из магазина «Всё для туризма и охоты», как и прочее снаряжение: после развода Санёк решил начать новую жизнь, освоить всяческие хобби и даже попробовать то, о чём втихаря мечтал с шестого класса, – выживание. Снял всё, что откладывалось на покупку машины – жена мечтала перед соседями козырять, но теперь фиг ей, а не авто, – и большую часть ухнул на туристические примочки. В итоге палатку и байдарку оставил дома, на турбазе они не нужны, а вот ружьё ИЖ-43 и ворсменский охотничий нож взял с собой. Не для охоты, для защиты. Как раз на такой вот случай.
Санёк быстренько подтянул к себе за лямку рюкзак, надел. Прошептал: «Первое правило – держим вещи при себе». Правила успокаивали. Чёткие, простые, они помогали другим – значит, и ему помогут. Мужчина нащупал рукоять ножа в ножнах, однако доставать не стал. Опасности-то нет, подумаешь, ветка…
Прямо за спиной – громко, совсем рядом – хрустнул толстый сук, и Санёк кубарем скатился на землю. Пополз на четвереньках – ладони колола сухая хвоя, под колено попала мелкая сосновая шишка – вперёд, к спасительному ружью. Схватился трясущимися руками за ствол, дёрнул, чтобы отцепить застрявший на ветке ремень, кое-как сообразил, каким концом направить к врагу…
И замер на коленях, наставив ружьё в темноту – будто палку, даже не подумав нащупать спусковой крючок. Бегая взглядом по стволам деревьев, чуть видимым в свете костра. Прислушиваясь всем телом.
Ничего.
Всё так же сосны шумят в вышине. Птица ухнула. Кто-то засмеялся – хрипло, издевательски, – но далеко. Какой-то зверь, наверное.
«Точно зверь» – прошептал Санёк. Разговаривать вслух
Санёк даже улыбнулся от облегчения. Вот это он дал! Хорошо хоть, никто не видел его позорного испуга. Уже спокойно мужчина поднялся с колен, перевёл дыхание. Положил ружьё на место: не хватало пальнуть в егеря или зоолога из заповедника, кто тут ещё может среди ночи бродить.
Подошёл к опрокинутому стульчику. Наклонился, поставил ровно, устойчиво. Разогнулся, мельком глянул в темноту…
И замер, уткнувшись взглядом в чьи-то глаза. В паре метров от него неподвижно стоял человек. Взгляд Санька пополз ниже по тёмному силуэту: безвольно повисшие плечи, одежда мешковатая, комковатая, сбившаяся на одну сторону. Что-то очень неправильное было в этой фигуре… Как в тех детских загадках «Что неправильно на картинке».
Пока Санёк растерянно пытался найти решение загадки, человек шагнул к нему – раз, два. От него пахнуло влажной землёй, затхлой стоячей водой и прелой зеленью. Костёр осветил лицо: неестественно равнодушное, углы погрызенных в лохмотья губ обвисли, глаза бело-мутные, как от катаракты. Саньку вдруг вспомнился фильм, который у товарища смотрели по видику: глупый ужастик, где зомбаки бегали по кампусу за визжащими блондинками и студентами в бейсбольных куртках. Лицо незнакомца было очень похоже на тех зомбаков, хотя выглядело не в пример реалистичнее киношного грима.
В голове у Санька было пусто – ни страха, ни вопросов, лишь полное недоумение, – но он на автомате сделал шаг назад.
Странный незнакомец шагнул к нему. Теперь, в свете костра, было видно, что на нём камуфляжная форма, какую часто носят туристы и охотники, однако очень грязная. Левого рукава совсем не было. Кожа на голой руке, как и на лице, была с коричневым оттенком и плотная, будто дублёная.
Санёк отступил. Под ботинком хрустнуло и вспыхнуло искрами. Сообразив, что шагнул в костёр, мужчина отвлёкся, деловито отошёл в сторону, начал топтаться, отряхивая с ботинок россыпь огоньков…
Решив проблему, поднял голову. Человек стоял прямо перед ним. Всё так же молча, неподвижно уставившись на него невидящими глазами.
Санёк смотрел в ответ. Ничего не происходило.
И вдруг у странного человека резко открылся рот – словно челюсть отвалилась, – и оттуда раздалось ворчание. Совсем не человеческое. Бессмысленное. Булькающее. Голодное.
Рот Санька тоже открылся – неконтролируемо, сам собой, – и из него раздалось совсем тихое «О-о-о», протяжно переходящее в негромкое «А-а-а».
Человек рывком поднял руки, махнул ими широко, неуклюже. Тягучее «А-а-а» Санька мгновенно скакнуло в полноценный вопль «ААА» – и Санёк побежал.
Он нёсся по ночному лесу, инстинктивно находя просветы между чёрными деревьями, прыгая через неширокие овраги и за секунду сворачивая в сторону рядом с непреодолимыми препятствиями. От кипящего в крови адреналина зрение стало кристально-чётким, зрачки ловили даже слабый лунный свет, лёгкие качали воздух во весь объём. Санёк летел.
Но оторваться от нечеловеческого ворчания и треска веток за спиной это не помогало, страшные звуки следовали за ним по пятам. В голове звенела пустота, и мужчина не сразу заметил, что, помимо рычания зомбака, слышит и какой-то другой голос.