Земляки.коп
Шрифт:
— Хм, следопыт, бля…Попков, Горелов! Бегом проверить, что там наш Чингачгук на снегу прочитал! Доложить без промедления!
— Есть!
— А ты успокойся, трясешься весь, как заяц под осиновым кустом. Накось фляжку, хлебни!
— Что это, товарищ сержант?
— Лекарство от страха! Не ссы, пей!
— Спасибо, товарищ сержант… Уфф! Что это???
— Спирт. Не переживай, сейчас полегчает! Успокойся! Накось табачку, скрути цигарку! Да и мне тоже! Спокойней! Спокойней! Скажи-ка мне, рядовой Бондарь, что за языка вы поймали?
—
— Да плевать. Посмотри на это, что думаешь?
— А что это?
— Ну как я понимаю, это документы пленного нашего. Паспорт, похоже. Открой, карточку евойную посмотри. Похож?
— Похож вроде. А что не так?
— Э, братец, да ты гляжу с глотка из фляжки моей совсем сомлел! На документ погляди внимательней!
— А, ну да…А куда смотреть то?
— Ты совсем умом тронулся, рядовой Бондарь? Как паспорт советского человека ты хоть помнишь?
— Ну-у..
— Баранки гну. Видишь, что написано? Паспорт Российской Федерации! Что это за федерация такая? Смотри — фотокарточка цветная! Видишь?
— Да. Да, вижу… И что?
— Имя его прочти.
— Федоров Сергей Владимирович, город Красноармейск Московской области… Так это ж наш человек, советский! Не фриц!
— Дурак! И уши у тебя холодные! Дату рождения смотри!
— Ну восьмое июля одна тысяча девятьсот, э-э-э…
— Чего примерз? Дальше читай!
— Одна тысяча девятьсот восьмидесятого года? Это как это, товарищ сержант?
— Это как это..- передразнил рядового Величко, — а вот так это. Сам не пойму. Есть мысли какие? А впрочем, эк тебя со спирта нахлобучило…Какие у тебя мысли! — махнул рукой сержант.
— Разрешите обратиться, товарищ сержант?
— Да, рядовой Горелов! Что у вас? Разведали?
— Разведали.
— Докладывайте!
— Прошлись от места, где они, — Кивнул рядовой Горелов на Бондаря, — в засаде сидели, далее проследовали до места, где фрица в плен взяли — там не далече, пяток шагов всего, ну и все.
— Что все?
— Нет там никого.
— Это я и так понял. А следы куда ведут?
— Так аккурат от засады и ведут к тому месту, где фрица споймали.
— Рядовой Горелов!
— Я!
— Головка от …патефона! Что ты телишься, как корова? Давай по существу — что обнаружили? Где рядовой Коновалов?
— Ничего не обнаружили, ни следов, ни бойца Коновалова, ни винтовки его.
— Что думаешь?
— Думаю что… Смеяться не будете?
— Что то смешное нашли? Клоуна? Шарики воздушные? Я до войны в цирк заходил,90 копеек потратил на билет, в середине зала. А, впрочем — отставить воспоминания! Ближе к делу, Игорь, не тяни кота за детей куриных!
— Чего?
— Пулемет Дегтярева, тебе, блядь, через плечо! Не разводи турусы на колесах, говорю! Докладывай, пока я не взорвался как сто тонн тротила!
— Да особо нечего докладывать, товарищ сержант. Вознесся он.
—
— Рядовой Коновалов, кто ж еще? Не Иисус Христос же? Христоса в нашем отделении вроде как нет.
— Ну-ка дыхни, рядовой! Фу… Странно, не пахнет. Что ты за ахинею сейчас тут мне на уши намотал? Мухоморов мерзлых объелся? Какой нахрен Христос? Кто вознесся? Доложить по уставу, как полагается!
— Так я и докладываю..
— Короче, не беси меня!
— Короче. Следов и бойца не обнаружено, личного оружия тоже. Следы заканчиваются в одном месте.
Глава 4
— Народ, подъем!!! — метался по поляне Пашка, стуча рукояткой ножа по вчерашнему котелку с присохшими к стенкам макаронинами. Он подбежал к внедорожнику Михаила, несколько раз пнул по покрытому глиной колесу, развернулся и с криками:- Да хорош уж дрыхнуть, черти лупатые! — побежал к машине Георгиевича. Не добежав, он запнулся о незамеченный в темноте шнур растяжки палатки, в которой спал Леха, потерял равновесие и растянулся носом в сильно примятую от вчерашнего ужина траву. Котелок вылетел из его руки, описал в воздухе петлю и громко звякнул о железный бампер Вадимовой «буханки».
Минуту назад спящий лагерь стремительно просыпался. Кто-тоспросонья не разобравшись передернул затвор травмата, готовый сжечь всю обойму в белый свет как в копеечку, кто-то громко обматерил в сердцах человека- будильника, кто-то (голосом Вадима) громко рявкнул, подскакивая с земли и откидывая в сторону бушлат:
— Убью, сука! Ты чего творишь? Люди спят, а ты мне тачку уродуешь!
— Народ, спокуха! — встав с земли, отряхиваясь от налипших листьев и малость успокаиваясь, на пол-тона нише сказал Пашка. — Серега походу на какой-то херне подорвался!
— Как подорвался?
— Где? Почему мы ничего не слышали?
— Он же в говно пьяный был, обычно дрыхнет в таких случаях до обеда! Рассказывай давай, а то самого сейчас подорвем, за то что спать нам не дал!
— Короче, парни…Все проснулись? А где Георгич? Будите его, тема серьезная!
— Нечего меня снова будить, ты меня уже разбудил. — в Паджерике опустилось боковое стекло и показалось сонное лицо. — Ты давай говори по делу, а я отсюда послушаю. И если опять бред какой пьяный нести будешь, вылезу полностью, что бы Вадику помочь убить тебя!
— В общем, просыпаюсь я — шароебится кто-то в лагере. Думал-чужие, а это Серый пивас хлещет. Ну я к нему подсел, по баночке на старые дрожжи накинули…Хорошо сидим, звезды..
— Короче, склифосовский! — недовольно прервал его Миха, — давай по делу, а то сейчас уснут все!
— Ну дальше он поссать решил, отошел вон туда, где блиндаж большой и гильзы свежие валяются, ну отошел и отошел, нет и нет. Думаю, может посрать приспичило человеку, как вдруг захрустело что то сильно, вопль какой-то, может и Серегин, вспышка яркая, как от фотика, и тишина!