Земляничное варенье. Истории, которые согревают сердце
Шрифт:
Есть один признак, который говорит о том, что с вами все нормально.
Даже если на вид ненормально. Плохо, невыносимо тяжело, мрачно и безысходно. Но все нормально. И, скорее всего, вы сможете выжить и победить, в каких бы условиях ни находились. По крайней мере, у вас значительно больше шансов.
Это способность к возмущению, если задето ваше чувство собственного достоинства. Способность реагировать на попытки вас унизить и обесценить. Даже если вы окружены толпой нападающих. Даже
Даже если силы ваши на исходе и было бы разумнее их поберечь. Даже если эта вспышка лишит вас надежды на то, что все обойдется, от вас отстанут и про вас забудут – все равно это признак спасения.
Это значит, вы – личность. Потому что личность определяется чувством собственного достоинства. И пока человек это достоинство способен осознавать и защищать всеми доступными средствами, ему есть чем жить. И есть зачем жить. И он достоин человеческой жизни.
Так психолог и философ Франкл возмутился в концлагере словами охранника, который попытался унизить его. Унизить умирающего от голода, больного, лишенного семьи и статуса в обществе, одетого в грязные лохмотья и изнуренного тяжким трудом человека попытался негодяй. И получил ответ, после которого бросился на доктора. Это могло закончиться смертью Франкла.
Но доктор выжил. Потому что остался доктором. Личностью. Собой.
«При всей апатии, при всей приглушенности чувств человек все-таки остается способным на вспышку возмущения. И вызывает ее не столько грубость обращения или физическая боль, сколько унижение, сопровождающее все это.
Мне просто кровь ударила в голову, когда я принужден был выслушивать издевательства человека, не имевшего никакого представления о моей прежней жизни, человека настолько грубого и наглого, что медицинская сестра госпиталя, где я раньше работал, не пустила бы его на порог. И надо сказать, что эта моя вспышка, происшедшая на глазах стоящих вокруг товарищей, принесла мне… облегчение», – писал Франкл.
Вот пока есть способность возмущаться и реагировать на попытку лишить вас достоинства – вы живой. И будете жить. У вас больше шансов на выживание и сохранение здоровья, главной материальной ценности, которой мы обладаем.
Перестают возмущаться те, кто на дороге к смерти. Исследования это показали. Равнодушие к своей участи и к своей личности, которое проявляли люди, – индикатор программы смерти. Даже если со стороны это кажется кротостью и терпеливостью. Или разумным поведением в опасных условиях.
Так что вспышка гнева в ответ на попытки унизить и обесценить – это хороший прогностический признак. Хотя вас будут за это ругать как минимум. Охранники и другие работники лагеря.
Но вы не поддавайтесь. И не корите себя за неблагоразумие.
Потому что лучше быть живым, чем умереть при жизни. Психологическая смерть – предвестник физической, это закон. И признак того, что вы спасетесь, прост – это способность возмущаться, если задета ваша личность.
Когда вы вернетесь оттуда, куда попали
А вы думали, он будет стыдливо избегать вас? Может, в страхе забьется в угол, наутек пустится? Ничуть не бывало.
Когда вы справитесь с теми несчастьями, которые навлек на вас предатель, – если справитесь, конечно, – когда вы вернетесь из каменоломни или застенков инквизиции, преодолев истязания, голод, страдания, предатель вас встретит, широко улыбаясь. И протянет вам руку. И скажет, как он рад вас видеть! Он надеется, что у вас все хорошо.
У жены поэта Мандельштама в воспоминаниях есть маленький красочный эпизод. Один интеллигент-писатель написал донос на другого писателя. Ничего личного. Просто взгляды политические показались сомнительными какими-то.
Доносчик отлично знал, чем грозит донос.
Так и вышло. Нехорошего писателя арестовали и отправили, куда Макар телят не гонял. И там этот человек много лет выживал в нечеловеческих условиях.
А потом его арест признали ошибкой. Власть сменилась. И выпустили этого писателя.
Доносчик встретил его с корзиной цветов. Специально купил. Не поскупился.
И, наверное, улыбался дружелюбно, старался руку пожать. Здоровьем интересовался, как семья поживает, спрашивал. И растерянный бывший зэк в лагерном бушлате стоял с этой корзиной, немного ошарашенный.
Как все мы, когда к нам с улыбкой как ни в чем не бывало подходит тот, кто причинил столько страданий. Сломал жизнь. Испортил репутацию. Оклеветал. Но в этой корзине с цветами – вся суть предательства. Предательство – чистое зло, которое совершается умышленно, бесстыдно и с удовольствием.
Вот за это удовольствие нас и благодарят при встрече. Когда мы вернулись и встретились снова. Предателю приятно, сладостно нас видеть. Если, конечно, мы слабы и раздавлены. И не можем ответить.
Тараканов не боятся. Ими брезгуют. И эта брезгливость похожа на страх.
И пауков не боятся, если они не ядовитые. Мохнатый или лысый многоногий пузатый паук внушает мне, например, невыразимую брезгливость. Мне трудно дотронуться до него.
Психологи называют это фобией. Боязнь пауков – фобия. Арахнофобия. Как скуден иногда их язык! Чувство, которое мы испытываем при виде жирного червя, таракана, безвредного волосатого раздутого паука – не фобия, а сильная брезгливость. Крайнее отвращение.
С токсичными людьми то же самое бывает. Вы внушили себе, что боитесь противную женщину на работе. Она подходит к вам, вас просто трясет. Даже голос дрожит у вас. Неужели вы так боитесь эту особу, хитрую, подлую сплетницу и интриганку?
Вам написали гадость в сети и продолжают писать мерзости? И вы боитесь прочитать еще раз эти измышления больного и порочного сознания? Вы малодушный человек?
Вы обходите стороной магазин, где вам нахамили? Это фобия?
Чаще всего это невыносимое отвращение. Как если бы на вас забрался мохнатый жирный паук. Или в гнездо червей вы залезли бы рукой случайно.