Землю - кентаврам!
Шрифт:
– Тюрьма, что ли?
– вклинился я с наивной догадкой.
– Не кощунствуй, это Департамент информации!
– возмутился старик, понизив голос.
– Знаешь, как в народе говорят про Департамент информации?
– Настуриарий воровато оглянулся и просипел мне в ухо: - кентаврид справляет нужду не там, где кентавриду вздумалось, а там, где департаменту оказалось удобнее за ним следить.
– Старик прыснул от смеха, но тут же испуганно вскинулся, пристально вглядевшись в ближайшего прохожего, и с серьезной миной громко продолжил повествование о ландшафтном дизайне столицы.
Мы упорно пренебрегали полезностью пеших прогулок, по-прежнему изображая беспечно мудрое деревенское
– Нехорошо как-то!
– наконец не выдержал я.
– Может, пожертвовать временем и прогуляться к Дворцу правительства пешими? Автолет постоит здесь, никуда не денется.
– Теперь уж ни за что!
– с неожиданным озорством возразил Настуриарий.
– С последней войны ближе десяти кварталов к Дворцу правительства ни один транспорт не пропускали, разве что правительственные эскорты по специально охраняемому маршруту. А нам осталось-то всего квартал!
– и старик хохотнул, как мне показалось после его слов, с легким безумством.
Я выглянул из кабины. Над крышами зданий барражировали три оранжевых катера, причем у каждого на орудийных платформах обязательно что-нибудь торчало. Снизу не разобрать, но нетрудно догадаться, что торчать над обтекаемыми фюзеляжами на орудийных платформах могут лишь приведенные в боевую готовность пушки.
– Жарковато в столице!
– прохрипел я, ослабляя сдавивший шею воротник, - а почему нас не остановили?
– Ты не похож на повстанца. Более того, ты и на кентаврида-то похож не полностью, так что командование попросту не решило, что же делать, и сейчас, могу поклясться, в суматохе пытается найти ответственных и согласовать дальнейшие действия с вышестоящими инстанциями!
– Настуриарий лучился, как нашкодивший сорванец, и задорно похлопывал меня по плечу: дескать, ни хрена все равно не сделают, так что наслаждайся ситуацией.
В этот момент у меня появились очередные вопросы о прошлом старика, но обстановка не особо располагала к сиюминутным откровениям.
Как удачно, что я был не на родном "Урале-600". Его простенькая противометеоритная пушечка могла бы стать в этот день поводом для вооруженного конфликта между двумя цивилизациями. В оправдание кентаврихорского командования могу признать, что я оказался в не меньшем замешательстве, и тоже не успел определиться с правильным решением до того момента, когда наш автолет оказался на краю большой площади. Открывшуюся за площадью перспективу заняло большое помпезное здание, а если говорить точнее, то целый комплекс зданий, который и представлял собой Дворец правительства. Широкая лестница с пандусами по бокам, ведущая к парадному входу в виде трех высоких порталов, была запружена толпами кентавридов, причем многие, насколько позволяли судить мои познания кентавридов, были в военной форме, в-основном серого цвета. В небе появились новые боевые корабли, а ранее замеченные мною оранжевые катера садились на площадь между нашим автолетом и дворцом. Из-за центрального купола дворца, с упрятанной где-то между зданиями взлетной площадки взмыла вверх аэрояхта и умчалась в окружении истребителей.
– Президентский транспорт, оторви мои копыта!
– воскликнул Настуриарий.
– Стоп! Хватит!
– Решительно сказал я, останавливая автолет.
– Еще несколько метров, и нас встретят таким салютом, что осколки зашвырнет за окраину!
Хотя Настуриарий не стал возражать, соглашаясь со справедливостью
Мы вышли из кабины и расслабленной походкой, без резких движений, пересекли площадь. Возле оранжевых катеров патруля кентаврид в голубой форме летной полиции проверил документы Настуриария и даже просканировал сетчатку его глаза, но со мной возиться не стал. Скорее всего, командование сошлось на том, что я вряд ли могу оказаться кентавридом, ловко выдающим себя за единственного находящегося сегодня на планете человека. Окончив процедуру идентификации личности Настуриария, страж порядка звякнул серебряными крылышками на ногах и молча отступил к катеру, освобождая дорогу, но два других встали по бокам, намереваясь сопровождать нас до дворцовой лестницы. Мы без лишних слов продолжили путь. Толпа впереди заметно редела и становилась пестрее по мере того, как в ней уменьшалось количество кентавридов в монотонно-серой военной форме. Бросалось в глаза то, что, несмотря на разнообразие цветов и формы одежды, собравшиеся на лестнице кентавриды по своему естественному окрасу были в-основном вороные. У земных ксенологов существовала пока неподтвержденная версия, что вороная масть у кентавридов неофициально считается признаком родовой аристократии.
Сопровождающие нас кентавриды летной полиции начали отставать в трех десятках шагов до встречающих, а за двадцать шагов и вовсе остановились, опять же звякнув серебром щеголеватых крылышек на пястьях передних ног. Настуриарий презрительно фыркнул и притопнул передними копытами.
– Это местная манера хорохориться?
– краем рта спросил я старика.
Старик интригующе ухмыльнулся и ответил так же украдкой:
– Крылышки отточены и в схватке применяются как боевые ножи, так что их звон - предупреждение, что эти самоуверенные юнцы неподалеку и следят за нами. А я дал понять, что справлюсь с ними без оружия.
Тем временем мы сделали еще десяток шагов и остановились почти вплотную к ступенькам. Кентавридов на лестнице оставалось всего около полусотни, они возбужденно переговаривались и с любопытством разглядывали виновников суеты. При нашем приближении вперед выступил кентаврид в фиолетовой форме с золотыми нашивками и воротом, чья величественная осанка и посадка головы сразу выдавали аристократический характер, несмотря на тучность. Он широко развел руками и поднял правое копыто к своему могучему торсу в приветствии:
– Мы приветствуем тебя, гость с Земли! Перед тобой Зервх, министр информации и коммуникаций. Надеюсь, тебя не оскорбил небольшой переполох.
К слову, передние ноги его над самыми копытами посверкивали великолепными золотыми лезвиями, которые я уже не рассматривал как исключительно декоративное украшение. Представляясь, как мне показалось по его тону, он едва не обронил вслух "пади ниц, смерд!", а реплика Зервха по поводу переполоха сквозила не столько надеждой на то, что я действительно не оскорблен, сколько приказом, что мне не разрешено оскорбиться. Да, по всей видимости, столичные мало интересовались событиями в провинции, так что я отметил, что придется и здесь осадить пару жеребцов, чтобы научились уважать. Разумеется, при выборе методов следовало делать поправку на утонченный столичный менталитет, и в качестве способа привлечения внимания и убеждения использовать дипломатию, а не большой калибр. Тем более что арсенал находился в автолете на другом краю площади.