Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.
Шрифт:
— Полагаю, все мы служим королю по-своему, — проскулил капитан Луфар и потянулся за шпагой, но Глокта оказался проворнее. Его клинок сверкнул и с быстротой молнии проткнул глотку насмешливому идиоту.
Кровь брызнула в лицо Арди Вест, и она восторженно захлопала в ладоши, глядя на Глокту сияющими глазами.
Луфар удивился тому, что его убили.
— Ха! Вот так-то, — проговорил Глокта с улыбкой.
Капитан повалился лицом вперед, кровь хлынула из его пронзенной шеи. Толпа одобрительно взревела, и Глокта
— О нет, полковник, вы не должны, — шепнула Арди, когда Глокта слизнул кровь с ее щеки.
— Что не должен? — пророкотал он, обнимая ее и покрывая неистовыми поцелуями.
Толпа неистовствовала. Наконец Глокта оторвался от Арди, а она вздохнула и с обожанием воззрилась на него снизу вверх своими большими темными глазами, слегка раскрыв губы.
— Ваф вовеф арфи-экфор, — произнесла она с милой улыбкой.
— Что?
Толпа вдруг стихла, черт бы их всех побрал, и левый бок Глокты стал неметь. Арди нежно прикоснулась к его щеке.
— Арфи-экфор! — крикнула она.
В дверь колотили кулаками. Глаза Глокты распахнулись.
«Где я? Кто я? О нет!.. О да».
Он тут же осознал, что спал плохо: лежал, свернувшись под одеялом, лицом в подушку. Его левый бок потерял всякую чувствительность.
Удары в дверь усиливались.
— Арфи-экфор! — послышался безъязыкий рев Инея с той стороны.
Боль пронзила шею Глокты, когда он попытался оторвать голову от подушки.
«Ах, нет ничего лучше этого первого за день спазма, чтобы заставить мозги работать».
— Да! — прохрипел он. — Дай мне минуту, черт подери!
Тяжелые шаги альбиноса загремели, удаляясь от двери по коридору. Еще мгновение Глокта лежал неподвижно, затем осторожно передвинул правую руку и медленно-медленно, хрипло дыша от напряжения, попытался перевернуться на спину. В левой ноге закололо, и он сжал кулак.
«Если бы эта чертова нога так и оставалась онемевшей!»
Однако боль быстро распространялась по телу. Кроме того, он ощутил неприятный запах.
«Черт побери, опять обделался».
— Барнам! — взвыл Глокта и подождал, с трудом переводя дыхание.
Левый бок пульсировал болью, словно мстил за усилие. Где же этот старый идиот?
— Барнам!! — завизжал Глокта во всю силу легких.
— С вами все в порядке, сэр? — послышался из-за двери голос слуги.
«В порядке? В порядке, старый ты болван? Как ты думаешь, когда я в последний раз был в порядке?»
— Нет, черт побери! Я наложил в постель!
— Я согрел воду для ванны, сэр. Вы сможете встать?
Однажды Инею пришлось ломать дверь.
«Может быть, мне стоит оставлять ее открытой на ночь? Но тогда я не смогу спать».
— Думаю, как-нибудь справлюсь, — просипел Глокта.
Его язык был прижат к беззубым деснам,
Изуродованная беспалая левая нога инквизитора дергалась сама по себе, не желая подчиняться. Глокта глянул на нее с ненавистью: «Треклятая гнусная штуковина! Отвратительный, бесполезный кусок мяса! Почему они попросту не отрубили тебя? Почему я сам до сих пор не сделал этого?»
Однако он знал почему. С обеими ногами он еще мог делать вид, что он наполовину человек. Он врезал кулаком по иссохшей лодыжке и немедленно пожалел об этом.
«Глупо, глупо!»
Боль поползла вверх по спине еще сильнее, чем прежде, увеличиваясь с каждой секундой.
«Ну ладно, ладно, не будем ссориться. — Он принялся мягко потирать исхудавшую плоть. — Мы никуда не денемся друг от друга, так стоит ли мучить себя?»
— Вы можете подойти к двери, сэр?
Глокта сморщил нос от запаха, затем ухватил трость и медленно, мучительно заставил себя встать. Он проковылял через комнату, чуть не поскользнулся на полпути, но все же сумел удержаться, расплатившись мучительным всплеском боли. Потом прислонился к стене, чтобы удержать равновесие, повернул в замке ключ и с усилием распахнул дверь.
Барнам стоял за порогом с протянутыми руками, готовый поймать его.
«Какой стыд! Подумать только — я, Занд дан Глокта, величайший фехтовальщик Союза, позволяю старику-слуге отнести меня на руках в ванную, чтобы отмыть от моего же дерьма! Они все, наверное, смеются надо мной — все эти болваны, которых я когда-то победил. Если они меня еще помнят. Я бы и сам смеялся, не будь мне так больно».
Несмотря на эти мысли, он безропотно перенес тяжесть с больной ноги, обхватив рукой плечи Барнама.
«В конце концов, какая теперь разница? Надо облегчить себе жизнь, насколько возможно. Насколько это вообще возможно».
Глокта сделал глубокий вдох.
— Не торопись, нога еще не до конца ожила.
Так они прыгали и ковыляли по коридору, слишком узкому для того, чтобы идти вдвоем. Казалось, что от ванной комнаты их отделяла целая миля.
«А то и больше. Я бы согласился пройти сотню миль таким, каким я был прежде, чем дойти до ванной таким, каков я сейчас. Но это моя судьба. В прошлое не вернуться. Никогда».
Восхитительно теплый пар обдал холодную и липкую кожу Глокты. С помощью Барнама, поддерживавшего хозяина под мышки, он медленно поднял правую ногу и осторожно опустил ее в воду.
«Черт возьми, горячо!»
Старый слуга помог перенести через бортик вторую ногу, потом взял его под мышки, словно ребенка, и погрузил в ванну, так что Глокта оказался сидящим в воде по шею.
— Ах-х! — Рот его разверзся в беззубой улыбке. — Горячо, как в печи Делателя, Барнам. До чего я это люблю.