Зенитный угол

Стерлинг Брюс

– Да ну тебя, Тони.

– Именно так, Ван, – грустно проговорил тот. – Я это видел собственными глазами.

Ван взял себя в руки. Бренди незаметно действовало. Программисту становилось всё лучше. Пришла пора потрудиться ради блага несчастного приятеля.

– Хорошо сделанная работа – сама себе награда, Тони. Когда справишься… это здорово. И когда делишься – тоже.

– Ты можешь так говорить, потому что у тебя есть творческая жилка, Ван. Ты ученый. Ты в своем уме. Ты умеешь впериться в монитор и нырнуть туда –

я видел, как это у тебя выходит, просто чудо какое-то. Я с первой нашей встречи понял – у тебя талант. Но ты не художник. Ты даже не бизнесмен. Потому что в тебе нету беса. Ты хороший парень.

– Тони, кончай. Если уж я в НЛО не верю, о бесах я с тобой точно не стану спорить.

– Со мной? Я всего лишь брокер. У меня творческой жилки нет. Я всего лишь удачливый жулик.

Ван расхохотался.

– Держись, Тони. Всё будет хорошо. Ты молодец. Может, Тони и пострадал от биржевого кризиса, но у него до сих пор был личный реактивный самолёт. Он кружил головы актрисам и моделям. Он тратил на свой гардероб столько, что хватило бы прокормить кенийскую деревню. С какой стати ему так убиваться, словно рушится мир?

Хотя Тони всегда был такой. Мрачная тяга к самоуничижению служила изнанкой его обаяния.

Тони потёр скулы, как всегда, когда лицо его начинало неметь от выпитого.

– Да, я порой самыми странными способами заключаю сделки. Коллажем и аппликацией, прямо сказать. Настоящий постмодерн.

– Постмодерн? Тони, ты пьян. Кончай болтать ерунду. – Ван поднялся на ноги. – Знаешь, что мы сейчас сделаем? Поедем играть в боулинг. Давай, Тони, пошли!

– Ты ещё катаешь шары? – Тони ухмыльнулся. – Ты мне задницу порвешь.

– Ни в жизни. Ты же у нас игрок. Мистер Ас.

– Ты на руки свои посмотри, – возразил Тони. – Ты что с собой сделал? У тебя плечи, как два ствола.

– Два ствола, – разборчиво повторил Ван. В детстве, когда он страдал заиканием, эти слова ему не дались бы – и не давались сейчас, когда язык заплетается от выпитого. – Поехали в Пентагон. Играть в боулинг. У них там классные дорожки. А у меня есть пропуск.

– Вот это уже интересно, – заметил Тони.

– Пентагон полон красоток.

– Ты надрался, – понял Тони. – Ты сегодня ел что-нибудь?

Ван пожал плечами.

– Поехали. Подальше от этой дыры. Дай вызову мой лимузин.

Не беспокойся, я с шофёром, – бросил Тони, помогая Вану натянуть куртку.

Куртка была немецкая – с распродажи излишков на складах вермахта – зеленая, нейлоновая, с тугими манжетами. Подошла бы военврачу. По множеству карманов Ван распихивал инструменты, запасные платы и всякие мелочи, хотя и выглядел при этом точно сумасшедший хирург-подпольщик. Прохожие на вашингтонских улицах от этой куртки шарахались. В этом было одно из ее главных достоинств.

Кроме того, куртка была тёплая, а на улице подморозило.

Уже в коридоре

Тони заметил бластер.

– Это же клеевой пистолет, – заметил он, выхватив инструмент из кобуры и понюхав дуло.

– Угу, – согласился Ван.

Тони простучал костяшками гулкий ствол.

– Так ты плавишь клей в пушке Флэша Гордона? Алюминий?

– Титан.

– Вот и мне показалось – титан. Но слушай, титан же невозможно обрабатывать. Даже Стив Джобс не умеет. Где ты его раздобыл? Это же суперкласс!

– Я им распугиваю толкачей «крэка».

Тони почтительно намотал шнур на рукоять бластера.

– Ты не поверишь, – сознался он, – что мне пришлось сегодня перенести на совещании. Просто кошмар. Кромешный ужас. Но эта штуковина!… – Он расхохотался. – Ты… ты мне поправил настроение.

Тони действительно приехал с шофёром. И с телохранителями – двое мрачных немногословных типов с мордами наёмных охранников на почасовой оплате пристроились на переднем сиденье лимузина, в то время как Тони и Ван развалились сзади на бархатных подушках.

Оба из принципа никогда не понижали градус, так что из бара в салоне Тони вытащил бутылку «Курвуазье». Там же обнаружились и клёвые стопки из флюоресцентно-зеленого стекла.

Ван опрокинул бокал. Бренди было не просто хорошее – отличное. Восхитительное. Как раз этого глотка ему не хватало, чтобы перейти к делу.

– Тони, зачем ты на самом деле приехал?

Тони причмокнул от восторга и налил себе по новой.

– Да просто заглянул, пока я в городе! Завтра – ну или послезавтра, считая линию перемены дат, – я возвращаюсь в Индию. Встречать Новый год на горном курорте с прекрасной женщиной. Я же тебе ещё не рассказал, что познакомился с Анджали, старина! Анджали Девган из Болливуда. Эт-та история для тебя станет сущим откровением.

– Должно быть, горяча?

– Это просто иной мир. Иная вселенная секса. Эта женщина меня сгубила. Натурально. Она изумительная. Я после неё – просто веками изглоданная статуя с фронтонов Кхаджурахо. Мы с ней точно вода и огонь. От наших игр яки в Непале просыпаются.

– Тони, чем я могу тебе помочь?

– Ничем! Вот клянусь, тут уже ничего не поделаешь!

– Просто расскажи мне. Это я, Ван, помнишь?

Тони проверил пуленепробиваемую перегородку между салоном и кабиной водителя.

– Хорошо… хотя мне совсем не стоило бы тебе об этом говорить.

– Ладно.

Ван немного расслабился. Вот и дошло до главного.

– Я не хотел говорить. Ты меня заставил.

– Да, Тони.

– Не надо было рассказывать… потому что речь идет о деньгах. Больших деньгах. И я могу их получить, так что я в этом деле необъективен. Имей в виду.

Ван молча кивнул.

– КН-тринадцать, – прошептал Тони. Спутник-шпион.

– Слышал.

– Жалкий кусок криво перепаянного металлолома.