Зеркальный лабиринт
Шрифт:
Надо же, что вспоминается! — усмехнулся Адмирал, набирая следующий вызов. Но тут же сбросил, набрав первые цифры. Нет. С Ржавой он потом поговорит. Сначала надо бы снова навестить Рентгена.
— А это что ещё за всенощные бдения? — сереющих утренних сумерках нарисовалась широкоплечая фигура Бати — полковника Малинина.
— Да так. — невинно и совершенно не по уставу ответил Джинн, однако вставая в знак приветствия командира. Вскочила и задремавшая было Анка. Малинин в ответ небрежно махнул рукой, мол, садитесь.
— Вспоминаем. — коротко ответил Март, снова притягивая
— Бойцы вспоминают минувшие дни. И битвы, где вместе рубились они. — процитировал Малинин.
— Почти. — сказал Март, — Обстоятельства нашего знакомства.
— Вот как? — Малинин присел на диван рядом с Джинном и тоже взял яблоко.
— Мы ведь старые знакомые. — усмехнулся Март.
Вот тогда-то, в ночь накануне их свадьбы и всплыла эта история. Но поговорить им тогда не дали.
Сейчас, набирая вызов Рентгена, Малинин снова вспомнил, как гулял тогда на их свадьбе. Вернее — погулять им тогда не удалось, ибо не успели молодые и гости сесть за праздничный стол — как пришёл вызов и вся группа, включая невесту, сорвалась по тревоге.
— Что у тебя снова? — Чуть не вскричал Самуил Яковлевич после того, как увидел на экране старого Адмирала. — Или решил всё-таки терапию провести?
— Не гоношись, Рентген. — ответил Малинин, потягивая свой любимый чаёк. — Слушай. А не уделишь мне полчасика-час своего драгоценного времени? Посидим… Повспоминаем кое-чего… Чайку попьём…
— Так вроде мы с тобой совсем недавно… — Проворчал медик. Но посмотрев повнимательнее на своего бывшего командира понял, что просто так с подобными просьбами такой человек к нему обращаться не будет. Адмирал очень горд, не смотря на свой внешний вид давно вышедшего на пенсию человека, в душе остался кадровым офицером. А кадровые офицеры редко обращаются с просьбой посидеть и попить чаю.
— Так точно. Я готов к выполнению любого приказа. — попробовал отшутиться Самуил Яковлевич.
— Вот и чудненько. — Почти проворковал Адмирал. — Буду через 12 минут.
— А мне… — Услышал он в ответ, но канал связи был уже закрыт и что хотел узнать Рентген, осталось неизвестным.
Ровно через 12 с половиной минут Самуил Яковлевич уже разливал содержимое той самой черной бутылки.
— Чем обязан? — Бывший подчинённый Адмирала отсалютовал Малинину стаканом.
Малинин поднял свой стакан и посмотрел на игру жидкости в свете настенной лампы.
— Слушай, Рентген. Ты же мне не всё рассказал, клистирная твоя душонка. Вот ни за что не поверю, что ваш отдел там просто исследованиями занимался. Ведь наверняка особисты у вас за спиной сидели и свой нос везде сунули. — Адмирал слегка поболтал стакан, явно любуясь бликами переломленного света, которые легли на стол. — Колись.
— Зачем тебе это? — Спросил медик. — У меня подписок о неразглашении столько, что твоего доступа и не хватит. А меня потом засунут в такую дыру, где даже медкапсул нету, все операции на пациентах придётся ручками делать.
— Ты разучился делать операции? — Невинно спросил Малинин. — Да-ааа… Стареешь…
— Да не в этом дело. — Отмахнулся Самуил Яковлевич. — Ну узнаешь ты всю подноготную. Куда с этой подноготной побежишь? Или, думаешь, кому надо не в курсе произошедших на Зэду событий? Или ты наивно полагаешь,
Малинин задумался. Те же самые вопросы он задавал ещё недавно сам себе. Но если тогда он от вопроса отмахнулся, то вот старому боевому товарищу не ответить он не мог. И сказать неправду нельзя.
Самуил Яковлевич сидел в кресле напротив и медленно потягивал ароматный напиток. Он ждал ответа. Ждал и понимал, что расскажет все старому Адмиралу при любом его ответе. Ведь их связывали узы боевой дружбы. Для каждого из этих старых бывших вояк дружба — не пустой звук.
— Лэхаим. — произнёс тем временем Рентген и немедленно выпил. Малинин последовал его примеру.
— Ну так что? — повернулся он к Рентгену.
— Что тебя интересует, малохольный? — спросил врач, протирая очки тряпочкой.
— Всё. С самого начала. И, кстати. Имя Альта Джеир тебе не знакомо, случаем?
— Джеир? — Рентген ненадолго задумался, продолжая протирать очки, — Нет. Не припоминаю. А кто это?
— Да так. Одна особа. Есть предположение, что она тоже там замешана была.
— Тогда из лабиринта мы троих вывели: девчонку, мужика одного и счастьевца какого-то…
— А ты не путаешь — их четверо было. — возразил Малинин, — Девчонка, мужик, ещё какая-то баба, вроде как тоже из той экспедиции и счастьевец.
Рентген задумался.
— Может и четверо. — согласился он после некоторых раздумий, — А что с ними?
— Да просто мелькнула мысль, что эта баба — и была та самая Альта, чтоб её!
— А кто она такая?
— Сложно сказать. Но как-то связана была с Конторой. И вся эта петрушка была из-за неё.
— Fiat justitia, et pereat mundus. — пробормотал Адмирал после довольно долгого молчания.
— Что что? — явно не понял медик, хотя ему по долгу службы знать латынь было необходимо.
— Пусть погибнет мир, но восторжествует правосудие! Это очень древнее изречение. Ответить на твой вопрос я могу только так. Одно могу обещать. Своих источников информации я никому и никогда не открывал. Ты меня знаешь. — тихо но уверенно произнёс Малинин и посмотрел в глаза Самуила Яковлевича. Тот вздохнул и начал рассказывать.
Операция на планете Зэду была следствием многолетнего противостояния контрразведки Земли и нескольких спецслужб человеческих и не только планетарных союзов. Флот Счастья Человечества в блокаде Зэду был лишь разменной монетой, хотя и Блок тоже проявлял к планетке интерес и большой. По тех крохам информации, что оказались в руках медика, основную тайную борьбу против нас вели кто-то из старых рас, которые постепенно теряли жизненное пространство под напором довольно агрессивной экспансии людей. А такое никто никому никогда не простит — это залог выживания любых разумных, да и не только разумных, организмов как вида вообще. Конкуренция идёт жесткая и бескомпромиссная с самого первого столкновения. Да, внешне у нас мир и процветание, даже поделены сферы влияния. Но это абсолютно ничего не значит, если дело дойдёт до малейшего конфликта. Стоит не поделить какую-либо маленькую планетку, пригодную для колонизации, расположенную в удобном секторе — война полыхнёт до полного истребления друг друга. Просто потому, что уступить не сможет ни одна цивилизация — это залог выживания.