Зеркальный лабиринт
Шрифт:
Ответила ему не я, а мой желудок, который на пламенную речь Рауля отозвался вдруг громким голодным урчанием.
– Вот так всегда… – выдохнул Рауль, растерянно разводя руками. – Все высшие помыслы разбиваются о низменные желания. Давид, вроде, нас отлично накормил за ужином?
– Я опять хочу есть! На голодный желудок как-то плохо думается… о расстояниях и прочем.
– Ну, пойдем, – усмехнулся Рауль. – Заодно посмотрю отопление.
На кухне оказалось холодней, чем в спальне. Я зябко поежилась, несмотря на толстый свитер, надетый поверх
– Все в порядке, – появился на кухне Рауль, вернувшись из хозяйственного блока. – Я отрегулировал отопление. Надо было это сделать раньше.
– Будешь бутерброд? – спросила я.
– Нет, спасибо. Я не голоден, но чего-нибудь бы выпил…
Я повернулась к нему с бутылкой, на треть наполненной красным вином – остатками после ужина.
– Вообще-то я подумал о кофе, – ответил Рауль, забирая из моих рук бутылку. – Но ты права, от кофе мы точно не уснем.
Только мы присели на высокие стулья возле разделочного стола, за нашими спинами вдруг громыхнул голос Давида:
– Тут романтический ужин на двоих или просто так попьянствовать решили?
– И то и другое, – весело отозвался Рауль, не поворачиваясь.
– А, ну не буду мешать…
Я оглянулась на Давида и не сдержала улыбки. Он стоял перед нами в велюровой пижаме дико-зеленой расцветки. Но самое забавное, что на груди и животе оказалась вставка из белого материала, и там, где у человека должно находиться сердце, красовалась ярко-красная аппликация в виде пронзенного стрелой сердечка размером с ладонь.
– Дьявол! – воскликнул Рауль, увидев друга. И разразился хохотом.
– Давид, где такую пижаму взял? – выдохнул он сквозь смех.
– У Нурии спроси, – раздраженно ответил Давид. – Ее подарок на вторую годовщину нашего знакомства. И попробуй не носить! Сразу обиды…
– Ты в ней похож на телепузика! – продолжал веселиться Рауль, кивая на сердечко. – И какую программу сегодня транслируют? Анатомическую?
– Кардиологическую, – процедил Давид. – Промолчать трудно?
– Не просто трудно, невозможно! Ты, главное, Лауре на глаза в таком виде не попадайся, а то она тебе эту пижаму вспоминать до конца жизни будет, – посоветовал, ухмыляясь, Рауль.
– Давай ее сожжем!
– Кого? Лауру?
– Пижаму! – рявкнул Давид. – Хотя по твоей сестрице-ведьме костер тоже плачет.
– Тише, Давид, а то тебя Моника услышит… – засмеялась я. – И за такие слова на костер тебя отправит.
Давид с картинным испугом оглянулся по сторонам и шумно перевел дух:
– Нет ее тут. К счастью. Налейте-ка мне тоже вина! Запить стресс после этого вечерочка.
– С радостью, дорогой Давид, – поднял бутылку Рауль, а я встала и взяла из подноса с вымытой посудой третий бокал. – Только выключи, пожалуйста,
– Не могу! Антенну заклинило! Закрой рот, Оренсе, а не то я тебе эту пижаму передарю!
Похоже, угроза подействовала. Рауль, наливая вино другу в бокал, сочувственно произнес:
– Не спится тоже, Давид?
– Уснешь тут… И какая мошка всех перекусала?
– Тем же вопросом задаемся.
– Мне еще и Нурия перед сном устроила сцену ревности.
– И?.. – удивился Рауль, поднимая брови. – Разве был повод?
– А ревнивым теткам нужны поводы? Так просто, поскандалила со мной для профилактики. Что с девицами нашими произошло? Похоже, в воздухе витает вирус ревности, заражает, как гриппом.
И он покосился на меня с таким видом, будто это я оказалась источником заразы.
– А-а, дьявол со всем этим… – махнул рукой Давид. – Что-то мне тоже есть захотелось. После переживаний. Там случайно не осталось рыбного супа с обеда?
– Ты как Анна. Она вон тоже так переволновалась, что проголодалась.
Давид встал, заглянул в холодильник и удовлетворенно крякнул.
– Будешь суп? – обратился он ко мне, вытаскивая кастрюлю.
– Нет, Давид, спасибо. Я уже бутербродом наелась.
– Ну, как хочешь, – проворчал парень, направляясь в столовую к шкафу за тарелкой. А Рауль разлил остатки вина по бокалам.
– Ах вы гады! – закричал вдруг Давид.
– Что случилось?! – вскочили мы оба на ноги. Выбежав из кухни, увидели, как Давид с тарелкой в руках исполняет какой-то странный танец, напоминающий чечетку. Это выглядело довольно смешно, потому что обут он был еще и в плюшевые тапки со звериными мордами – тоже, видимо, подарок Нурии. И вот этими тапками-мордами, отчаянно ругаясь, Давид отбивал чечетку. Приглядевшись, я обнаружила, что пол усеян трупиками раздавленных насекомых.
– Гадость какая, – меня передернуло от отвращения, и я побежала в хозяйственный блок за веником и совком. Надо убрать все это как можно скорей!
– Представляешь, достаю тарелку, а на меня из буфета полчище этих таракашек ринулось! Бррр, – донесся до меня возмущенный голос Давида. – И куда хозяин смотрит! Развел зоопарк! И где? На кухне!
– Когда этот Анхель приедет за платой, «оштрафую» его за антисанитарию! Куда годится!
Давид возмущался, а я, преодолевая брезгливость, собирала все веником в совок. Увидев мою гримасу, веник у меня выхватил Рауль и сам быстро все убрал.
– Теперь даже не знаю, как суп есть, – пожаловался Давид. – После этих таракашек.
– В некоторых странах насекомых считают деликатесом, – усмехнулся Рауль.
– Так давай я их соберу и приготовлю тебе в соусе? В каком хочешь – в чесночном, молочном или томатном? – немедленно отозвался Давид. – Деликатес… Надо бы перебрать посуду в буфете, найти гнездо этих гадов.
– Этот шкаф уже напугал Сару, – вырвалось у меня.
– А, точно, – вспомнил Рауль. – Видимо, она тоже увидела этих ползучих тварей.