Зеркало Absoluta
Шрифт:
Аристотель в разных своих работах разбросал мысли, обобщенно сведенные к тому, что для него и его школы, смысл жизни – был в счастье (eudaimonia), желании достичь его, он лежит в основе всех человеческих поступков, являясь первопричиной всей неосознанной сущности человека. Но приближение к этому смыслу-счастью идет только по пути: развития мышления, уровня познания.
Стоики видели смысл жизни в нравственности, которая, тем не менее, не возникает из неоткуда, да, душа наша бессмертна, но дремлющая внутри каждого из нас добродетель, просыпается лишь тогда, когда мы приходим к согласию с природой, названной ими, мировым разумом (логосом). Как прийти к такому согласию, которое и даст смысл жизни «по стоикам»? Невозмутимость и спокойствие,
Жизнь – это непрекращающееся рождение,
и себя принимаешь таким, каким становишься.
И для некоторых из нас (я верю, что для многих) в поиске своего смысла жизни каждый источник становится не столько ступенькой, сколько генератором открытия нового, в своем сознании и подсознании, поводом задуматься, посмотреть на вещи, события с другой стороны, сверху, покопаться в душе и потянуть именно за «ту ниточку», что поможет лучше разобраться в себе. Получить способность глубже понять свою реальность через совершенствование механизма познания, дающего нашему истинному существу доступ к метазнаниям, незамутненными оценками и делением на «верные – не верные», а приводимые «в действие» нашими чувственными механизмами восприятия.
Если допустить верность данных принципов и предположить, что «вселенские часы» не пойдут, пока даже самый маленький винтик будет находиться не на своем месте, то стоит ли человеку недооценивать себя, относиться ко всем творениям с неравной степенью любви?
Давайте немного поразмыслим о работе такого «часового механизма» и, соотнесем движение стрелки, с единым вектором движения системы бытия, – как «направление ветра» над поверхностью вод бытийности, где и мы, будучи составляющими, можем развернуть направление движения своих «собственных кораблей». И если мы, – капитаны искусные, то будем наслаждаться плаванием по волнам мироздания, вместо того, чтобы вечно утопать, захлебываясь, от неумения управлять парусами.
Мое время «сбора камней», предшествующее процессу понимания, – зачем, для чего тянет написать эту книгу, что хочу ею сказать, и какие идеи принести. Это время было наполнено не только постоянно приходящей информацией из самых разнообразных источников восприятия (как осознанных, так и подсознательных), не только переосмыслением их и выстраиваем в последовательность, не только переоценкой ценностей и аналитических «цепочек» внутри себя (что проходило подчас крайне болезненно), но и глубоко субъективным ощущением, в прямом смысле – видением, о нескором будущем. И оно, в силу установленных циклов вселенной, связано с полной переработкой общего мировоззрения нынешнего мира: от конкретного человека до объединения, со временем, глобальных знаний – в единую «теорию ЕДИНСТВА».
Чилийский философ Дарио Салас Соммэр, писал о подобном объединении: «…Обязательно внести изменения в существующую систему… и науку, которая раздробила знание об окружающей реальности на множество абсолютно не связанных между собой научных дисциплин, чем способствовала искажению нашего восприятия окружающей реальности. Наш взгляд на окружающую реальность оказался таким же «фрагментированным» и неполным, как и вся наша наука. Мы утратили связь между нами и окружающим нас миром, утратили возможность осознавать единые законы, управляющие всей Вселенной. В то же время на нас старательно обрушивают целый поток совершенно ненужной нам информации, продолжающей искажать наше восприятие».
Мои же ощущения, чувства и переживания и «проживания»
Настанет, дорогие читатели, эпоха, в которой произойдет смещение Эго в СуперЭго, через Синергию, – не отдельного человека, а системы в целом. И это закономерно на стреле развития. Сдвиг глобальной системы на следующий уровень, где желание доказать правоту одного поля познания перед другим исчезнет за ненадобностью.
Что будет?
Интеграция с постепенным размыванием границ и смягчением противопоставлений, так как «большинство рек», наконец-то, обретут намерение узнать свой Источник. Конфликт классической и квантовой физики постепенно ослабнет: у нас ведь нет конфликта руки с ногой в теле. Успокоятся «ринговые бои» материалистов и идеалистов, реалистов и фантастов, верующих и атеистов (как нет спора между левым и правым глазом за утверждение – кто видит реальность «более истинной») …
Выражения «с научной точки зрения» и «с духовной точки зрения» отправятся в архив, так как пропадет сам предмет спора, утратиться принцип рассмотрения и навязывания субъективного восприятия, как объективной реальности. Ведь сложно навязать пчеле видеть и ощущать мир, как это делает муха.
Дочь (наука) – тело, снова вернется к своей матери (церкви, – видоизмененной) – духу, и конфликт утихнет. Все происходит согласно цикличным принципам развития, в том числе и во вселенной, достаточно оглянуться назад и посмотреть, что подобное уже было в меньшем масштабе.
Сейчас же – глобальнее. По ходу книги буду «расшифровывать» эту мысль.
Сегодня уже фронтально в среде и футурологов, и ученых, вышедших за рамки канонических научных принципов конца 20 века, говорят о кризисе науки, как «отдельной независимой отрасли», и все чаще проговариваются отсылки к прошедшим временам, например, к эпохе схоластики и взглядам Фрэнсиса Бэкона (философ периода Позднего Возрождения и начала Нового времени, историк, политик, стоял у истоков зарождения эмпиризма). Попытки сближения теологии и науки становятся предметом конференций, круглых столов, совместных проектов.
В Средние Века представления о мире люди получали от служителей церкви, и люди почти все принимали «на веру». К слову, тот же Чарльз Дарвин был глубоко верующим человеком, а его теория эволюции подразумевала под собой не только «биологическую эволюцию», как нам преподносят десятилетиями в сокращенном виде, но и эволюцию сознания, а это, согласитесь, уже совсем иной взгляд. «Чистая биология» в эволюционной теории – лишь некий вспомогательный механизм, созданный «высшим разумом» для целей этого разума.
Итак, наука в Средние века пребывала в зачаточном состоянии, «авторитетной» не слыла, не являлась конкурентом религии в вопросах описания мироустройства. И не только потому, что была «слабой», но и потому, что институт религии хорошо, понятно справлялся со своей ролью, не вызывая отторжения у людей. Знания и «примеры» были объемными, понятными, полными, и давали прозрачные ответы о смысле жизни, объясняли происхождение вещей, явлений, органично вплетали судьбу человека в помыслы создателя. Наука, тем временем, «крепла и росла», количество людей, желающих посмотреть на вещи с другой стороны – как с иной половины целого (именно целого, хотя «человеческий фактор» и разграничивал религию-науку в рамках принципа «разделяй и властвуй», ставя условия «или-или») увеличивалось, и религия стала несколько сдавать позиции «непререкаемого лидера». Маятник качнулся! И в наше время эта амплитуда достигла своей максимальной точки, когда духовность и научность встали напротив друг друга. В силу естественных законов развития.