Зеркало для личности (версия 2009)
Шрифт:
— Мы сейчас идем к осуждению от чувства жалости. Но я спрашивал вас, в связи с чем у вас возникает чувство вины?
— Я о вине говорю сейчас.
— Тогда говорите: «Не обвиняю, а чувствую вину». Это разные вещи. За что вы чувствуете вину?
— За то, что я обвиняю.
— Мне сейчас хочется услышать от вас конкретно, за что вы чувствуете вину? Дальше я вас спрошу, как вы создали вину и вы скажете: «Я осуждаю».
— Я чувствую вину потому, что я осуждаю другого.
— Это
— Может, я не так начала?
— Ты не так и кончила.
— Когда я проявляю непонимание, я чувствую такую же сильную вину, каково мое осуждение, когда я не понимаю.
— Я предлагал конкретно говорить о том, за что ты чувствуешь вину. Потом найти свое осуждение.
— Я конкретно осудила Олю сейчас.
— Я предлагал идти от вины. Я чувствую вину за…. За что вы осуждаете, уже легче будет определить после этого.
— Хорошо. Я чувствую свою вину, когда я здесь что-то говорю, а потом мне дают понять, что я не понимаю.
— Я чувствую вину за то, что я…
— За то, что я глупая.
— За то, что я не понимаю.
— Да.
— Теперь осуждение, которое породило эту вину.
— Осуждение непонимания.
— Я осуждаю непонимание других людей. Затем получаю вину в связи с тем, что я не понимаю сама. Таким образом, я получаю то, что посылаю.
Вопрос: «Как прекратить получать то, что мне неприятно?» Ответ: «Перестать посылать то, что мне кажется приятным, но является другой стороной того, что мне неприятно».
— Наибольшую вину я чувствую, когда проявляю неискренность. И за неискренность я больше всего осуждаю людей. Очень приятно в этот момент чувствовать, какой он неискренний и какая я искренняя.
— Мы сейчас говорим о великолепных методах, позволяющих вам соединять ваши двойственности. Кто мешает вам их применять всё время? Они простые. Но для этого нужно прочувствовать вину. Ведь вы всё время имеете вину, но избегаете ее чувствовать. Вместо этого вы осуждаете и осуждаете.
— Очень мало моментов, когда я могу вспомнить чувство вины. В основном осуждение идет.
— А что вы делаете, собираясь вместе?
— Осуждаем других.
— Но мне кажется, что, осуждая, я не чувствую вину, и поэтому продолжаю осуждать и осуждать.
— Я чувствую вину за недосказанность и осуждаю за то же самое.
— Я
— Я сейчас предлагаю продолжить этот богоугодный разговор в парах.
— Сан Саныч, можно попросить у группы, чтобы каждый сказал то, что его раздражает во мне?
— Меня в тебе раздражает пренебрежительное отношение к женщинам.
— Я так не считаю. Мне, наоборот, не хватает того, что есть в нём. Я не могу сделать так, как он.
— Олег делает это с чувством, к нему приятно подойти, а ты поверхностно, с подавляющим превосходством.
— Когда в самом начале спрашивали, кого ненавидишь, я ненавидел тебя, а потом увидел, что это всё во мне есть.
— А что именно?
— Высокомерие, панибратство, хихиканье.
— Еще что?
— Еще пренебрежение.
— Пренебрежение к женщинам.
— Меня раздражает мое видение себя через него. Некоторое выбивание из общей колеи. В общем-то, оригинальный подход. Все делают в общей массе одно, а он что-то другое.
— То есть он делает не то, что принято.
— Я сейчас понял — раздражает его поза. Женская поза.
— Я боюсь его. Его шуток боюсь. Они беспардонные, неожиданные.
— И еще пытливый взгляд.
— Меня раздражает то, что он сам не знает, что он хочет.
— Замечательно, при этом все говорят о самих себе, так что не забудьте об этом, дабы все получили прибыль осознания.
Ну что, удовлетворили твой запрос? Что больше всего тебя задело?
— Олег и Аня. Она знает.
— Смотри, как она довольна. Ее осуждение попало в цель. Ты ему что говорила? Что он не мужчина?
— Да.
— Так и ты не женщина. Хорошо тебе?
— Хреново, конечно. Если это прожить полностью, то очень хреново.
— А я действительно не проявляюсь в группе, я действительно не открыт. У меня есть чувство исключительности. Мне кажется, что если я буду открытым, то оно исчезнет.
— Ты станешь таким же, как все. А сейчас ты исключительный.
— Моя исключительность и стимулирует мое высокомерие, мое нестандартное поведение, потому что мне не нравится говорить в общем русле, тем тоном и так же, как говорят все. И у меня изначальное внутреннее желание разыгрывать нестандартные ситуации. Это из моего чувства исключительности.