Зеркало для России
Шрифт:
Действительно, кино даже с точки зрения способа его показа ближе к человеку, к его естественной жизни. Мы ведь в жизни все воспринимаем в отраженном свете. Луч, отражаясь от предмета, приходит в глаз. Благодаря
Тогда, на «Лекарстве против страха», мы очень сдружились с Сашей Фатюшиным, который был уже восходящей звездой. И дружили вплоть до его ухода. Царствие ему Небесное.
Конечно, Свердловская студия и «Мосфильм» – это «две большие разницы», как говорят в Одессе. Потому что провинциальная студия меньше, во-первых. Хотя там тоже были и павильоны, и вполне современная (по советским временам) аппаратура. Специфика заключалась прежде всего в том, что все всех знают. «Мосфильм» и Свердловская студия – это как город и деревня. И принципы в Свердловске были свои: да, мы, может, не такие богатые, не все можем себе позволить, как вы там, в столицах, но у нас есть своя правда. Были у нас и свои интриги. В кино
При всем том к нам охотно ехали сниматься знаменитые актеры. Они прежде всего к Лапшину приезжали. Студия в семидесятых годах держалась на его авторитете.
Где-то за годик я в общем-то пообтесался. А на «Лекарстве против страха» даже снялся в эпизоде. Без слов, правда. Но все равно, увидеть себя на экране – еще одно новое, отдельное киноощущение.
«Ночь лунного затмения», с ее экспедицией на Иссык-Куль, была более сложной картиной. Режиссер Барас Халзанов (сейчас его тоже нет уже в живых) был поэтом. Бурят по национальности, своеобразный художник, по-своему очень талантливый… Но он совершенно не умел работать. Ведь кино – это помимо творчества еще и очень непростое производство, в котором на определенный срок объединяются усилия большого коллектива. А для этого нужен хоть какой-то план! И изначально он у нас был. То есть мы предполагали, что режиссер будет снимать, руководствуясь определенным планом… Но Барас был художник – его куда несло, туда и несло…
Конец ознакомительного фрагмента.