Зеркало любви
Шрифт:
Естественно, все дети, рожденный от Найджела, будут считаться детьми Остеона.
– Если я откажусь?
– покачала головой Дилера.
Не об этом она мечтала, ох, не об этом.
– Тогда Найджел умрет, - просто развел руками Рид.
Дилера посмотрела на него с презрением.
– Вы убьете родного племянника, маркиз?
– Он же покушался на жизнь отца? Что должно сдержать мою руку? Жизнь ему можете продлить только вы, Дилера. Только ваше решение.
Сердце девушки горестно сжалось. И все же, она попробовала потрепыхаться.
–
– Какая ему разница? Вы же будете королевой, матерью следующего короля, более того, Риний наверняка решит после моей смерти подложить вам кого-нибудь из своих людей, чтобы контролировать Аллодию, - усмехнулся Остеон.
– Или просто диктовать свое мнение.
Дилера поняла, что это действительно так.
Так и будет... отец не станет возражать, его все устроит. Может, даже больше, чем в случае с Найджелом. Но...
– Что будет с Найджелом после вашей смерти, ваше величество?
– Ничего. Мы уже сейчас объявим его сумасшедшим, поместим в монастырь, а вы будете ездить и молиться, дорогая Дилера. Часто молиться. Думаю, набожность не покинет вас и после моей смерти, - усмехнулся Остеон.
– Разве что детей придется отдавать на воспитание, буде таковые случатся.
Дилеру передернуло.
– На воспитание?
– Я собираюсь жениться на герцогессе Домбрийской, - просто сказал Рид.
– Думаю, вы не против, если Малена станет вашей фрейлиной?
– Будете так же использовать несчастную, как и меня?
– почти прошипела Дилера.
Рид пожал плечами.
– Ваше высочество... пусть это останется между нами? Мной и Маленой.
– Какие же вы... мрази!
– Руки Дилеры сжались в кулаки так, что кости едва не прорывали тонкую кожу.
– Можете меня казнить за эти слова, можете войну объявить Элару, можете...
– Это политика, Дилера, - Остеон смотрел так, что истерика застряла у нее в горле вместе с остальными оскорблениями.
– Это - политика. Думаете, мне нравится приговаривать к такому родного сына? Любимого сына, Восьмилапый вас побери! Думаете, Риду приятна роль тюремщика? А мне хочется умирать от яда, которым щедро угостил меня Джель? Или принуждать вас? У меня нет выбора, потому что на другой чаше весов - смута, горе, смерти и боль простых людей, которые зависят от меня, которые мне доверяют, которые... Восьмилапый все побери! Я король! И не вам меня судить, вы ни за кого не были в ответе!
Дилера прикусила губу.
Остеона можно было ненавидеть, презирать... он был прав. Он был полностью и абсолютно прав.
– Простите, ваше величество.
– Дилера, я дам вам время подумать. Но не слишком долго, хорошо? Сутки, не больше...
Дилера покачала головой.
– Не стоит, ваше величество. Я и так согласна.
– А истерика?
– прищурился Остеон.
– И угрозы, оскорбления... вы же хотите меня обозвать, Лери. Так не сдерживайтесь. Обещаю, это ни на что не повлияет...
– Вот именно, - горько отозвалась Дилера.
– Вот именно...
Рид и Остеон переглянулись.
Это и хорошо - умная женщина всегда лучше дуры. И плохо - кто его знает, что придет ей в голову. Придется приглядывать...
– Тогда присаживайтесь к столу, дорогая Лери. Будем писать письма. Не обижайтесь, на людях я буду называть вас именно так. Надеюсь, и вы будете проявлять ко мне любовь - на людях.
Дилера склонила голову.
– Обещаю, ваше величество.
В головке ее медленно зрел план.
Не то, чтобы она смирилась, но... она становится королевой - раз! Спасает любимого - два, становится его единственной женщиной - три, рожает от него детей - четыре, становится в итоге регентом при малолетнем монархе - пять. И при таком раскладе она не сможет переиграть Торнейского со товарищи? Ну, знаете ли...
Сможет! Ради Найджела - сможет. Пока они живы - есть надежда.
– Кому я должна написать?
Склонившись к письму, Дилера не видела, какими взглядами обменялись Рид и Остеон. Ну кто, кто сказал интриганам, что они здесь самые умные! Что один человек замыслил, то другой всегда разгадать сможет.
Найджелу предстояло умереть после второго-третьего ребенка. И Дилере - тоже.
***
Малена, любовь моя.
Прости, что не являюсь лично, обещаю исправиться. Положение наше таково, что я не могу пока отлучиться из дворца и не хочу подвергать тебя опасности. Надеюсь, ты не против стать первой фрейлиной ее величества Дилеры? Обстоятельства складываются так, что нам придется какое-то время прожить в столице, но рядом с тобой я согласен на любой город.
Со мной все в порядке, и я обещаю, как только все утрясется, приехать за тобой. Объявим о свадьбе, и я смогу с полным правом называть тебя своей супругой.
Как я без тебя скучаю...
Любящий тебя Рид.
***
Мой обожаемый супруг.
Делайте что должно и не волнуйтесь за меня. А я помолюсь за вашу победу.
В ожидании нашей встречи каждая минута кажется мне часом. Но я буду сильной. Обещаю вам.
Любящая вас Мария-Элена Торнейская.
***
– Джель.
– Рид.
Рид смотрел спокойно и прямо, Найджел - с ехидной издевкой. Он первый и нарушил молчание.
– Казнить меня будешь, братик?
Рид ухмыльнулся в ответ, не менее криво.
– Женить.
– Че-го?!
Тут даже Найджел опешил.
– А того, - отозвался Рид.
– Того. Тебе как предпочтительнее, сразу помереть, или еще пожить пару лет?
– Пожить, конечно, хочется, - согласился Найджел.
– Да кто ж мне даст?
– Если будешь делать то, что скажем - есть возможность даже лет десять пожить, - просветил Рид. И получил в ответ гримасу.
– Что именно?
Нельзя сказать, что вариант Остеона понравился всем присутствующим. Найджел орал, ругался, плевался ядом... сказать, что ему происходящее не нравилось?