Зеркало силы

Кас Маркус

— Ты чего не спишь-то? — спросил я, прежде он начал расспрашивать про наш вид.

— Дык охламонов пушистых кормить надобно, — слуга указал на корзину с котятами, не удержался и широко зевнул. — Расписание у них. Не Гордея же поднимать средь ночи.

Прохор занялся котятами, но всё же поинтересовался:

— А вы чего это, в саду чтоль возились?

— Возились… — туманно ответил я.

Тимофей усмехнулся и тоже зевнул. Глаза у парня уже слипались, напряжение отпустило и усталость навалилась разом.

—

Иди спать, — сказал я ему и добавил: — Но сначала в душ.

Рыжий послушно кивнул, поднялся и вяло побрел из кухни. Прохор, выполнив свой отцовский долг, тоже ушел. Я же сварил себе кофе. Моя ночь еще не закончилась.

Целитель пришел минут через пятнадцать. Я как раз выпил пару чашек и крутил в руках телефон.

— Всё в порядке, — Павел Федорович принял приглашение присесть и налил себе воды, отказавшись от прочих напитков и угощений. — Вовремя вы меня позвали, ваше сиятельство. Она приняла экстракт крайне опасного растения. К тому же запрещенного в империи, — спокойно сказал он. — Я вывел токсины и предотвратил распространение по нервной системе. Ей требуется отдых и хорошее питание.

— Благодарю вас, — искренне ответил я. — Она…

— Ничего не хочу знать, ваше сиятельство, — перебил меня лекарь. — Кроме того, что сделал для пациента всё возможное. Неважно для какого пациента и в какое время суток.

Я намек его понял и оплатил срочные услуги подобающе. Как и его нежелание знать подробности. Но всё на прощание сказал, что он помог хорошему человеку. И ни одному.

Проводив Павла Федоровича, я вызвал пристава. Причину не назвал, но попросил срочно приехать и без сопровождения. Сослался на личный вопрос.

Ожидая его у ворот, я раздумывал о том, как бы его не довести. Судя по голосу Заужского о пропаже дочери он не знал. Слишком уж жизнерадостный был.

Зато, похоже, об его участии в деле Тучкова буяна знали те, кому не следовало. И решили подстраховаться, надавив самым больным. Как бы жандарм не скрытничал, кто-то в участке за ним следил.

А значит, скорее всего и про Тимофея прознали.

Я в очередной раз проверил защитную сеть особняка. Почувствовал Давыдову, подпитывающую контур. Они с духом предка дежурили попеременно и шанса проникнуть шпиону не было.

Для успокоения призвал гаргулью и поглаживал ту по гребню, пока не приехал автомобиль Заужского. Мужчина приблизился с широкой улыбкой и покачал головой, глядя на Василису.

— Никогда не привыкну я к вашим питомцам, — признался он, затем разглядел меня и нахмурился: — Что-то случилось?

— Пройдемте в дом, — я махнул рукой на крыльцо.

— Смотрю и у вас насыщенная ночка выдалась, — хитро подмигнул он.

И напрягся, когда я не ответил взаимностью. У меня уже просто не было сил, да и смягчить то, что он должен был увидеть, не представлялось возможным.

Пристав

умолк и перестал улыбаться, последовав за мной. У двери комнаты я остановился, взявшись за ручку:

— Лаврентий Павлович, знайте что с ней всё в полном порядке.

— С кем? — побледнел мужчина.

Вместо ответа я открыл дверь и отодвинулся в сторону. Девушка спала, размеренно дыша. На лице её блуждала легкая улыбка.

Заужский застыл, не веря своим глазам. Сделал шаг вперед и остановился. Медленно повернулся ко мне, оглядел меня с головы до ног совсем другим взглядом.

Я ощущал, как внутри него зарождается гнев. Обжигающий и бесконтрольный. Жандарм сжал губы, борясь с этим чувством. Стихия пристава разбушевалась, захватывая его.

— Папа? — вдруг прозвучал слабый голосок.

Мужчина вздрогнул и всё вмиг прошло. Пропала злость и магия успокоилась. Он обернулся к дочери и тепло улыбнулся:

— Всё хорошо, милая, я рядом. Всё хорошо.

Я прикрыл дверь и оставил их одних, устало прислонившись к стене. Больше всего мне хотелось не спасать девиц и даже не получить ранг, а хорошенько отоспаться.

Тем более что завтра мне предстояло отправиться в османское посольство. Праздник был слишком хорошим поводом, чтобы пробраться мимо охраны, которая будет занята гостями.

Мне оставалось своем чуть-чуть. Всего навсего нужно отвлечь джиннов, поникнуть в жилое крыло и отыскать свой артефакт. Последнее самое простое — оказавшись внутри охранного контура я его почувствую. Если он там.

Я устроился я окна, потягивал крепкий напиток и задумчиво закидывал в рот маленькие воздушные печеньки.

На этот раз нужно продумать несколько планов. И, желательно, без девиц в беде. Разрушать посольство будет уже слишком.

Глава 23

Заужский пришел минут через двадцать. Злости в нём не осталось, зато усталости было хоть отбавляй. Тяжело опустился на стул и с силой потер лоб.

— Кофе? — жандарму при исполнении лечебную деревенскую настойку я предлагать не стал.

— Буду весьма признателен, — глухо ответил мужчина.

Я занялся приготовлением, тем временем пристав отрывисто начал рассказывать:

— Жена моя десять лет тому назад погибла. Утопла. Я только повышение тогда получил… Лизоньку с тех пор тетка её опекала, сестра супружницы. Старая дева, своих детей завести не удалось, так что в племяннице души не чает. Я им дом хороший справил, в пригороде. Вы бы видели, какой там сад!

Лаврентий Павлович потряс головой и обнял себя за плечи, слегка покачиваясь.

— Думал — вот же хорошо, вдали от городской суеты и забот…

— Она рассказала вам, что случилось? — я поставил перед ним чашку крепчайшего кофе.