Зеркало тьмы

Дитрих Уильям

– Что это значит? Вы что, дьявол?

– Давайте же, месье Гейдж, у вас репутация специалиста по электричеству, настоящего ученого. Неужели вы испугались детской загадки?

Испугался? Я держал в своей руке символ Ложи, которая, насколько я знал, представляла собой кучку змеепоклонцев, колдунов, извращенцев и заговорщиков.

– А чем рискуете вы?

– Я рискую той бесценной информацией, которой владею. Но, в конце концов, вы не ставили на кон ни единого су!

– Как и вы. А потому, если хотите поиграть в загадки, играть мы должны вместе. Ваш замысел против моей жизни,

Озирис. – Это должно заставить его задуматься. – Если я отгадаю вашу загадку, а вы не сможете отгадать мою, вы не только отправите меня к Астизе, но и объясните раз и навсегда, чем занимается эта ваша странная Ложа. За чем же гоняется группа столь эксцентричных мужчин? – Я вспомнил головоломку, которую мне как-то задал Франклин, и решил попробовать.

Озирис задумался, затем пожал плечами.

– Хорошо. Я никогда не проигрываю.

Он поднял минутные песочные часы, и я почувствовал, как кровь стучит у меня в висках.

– Так переворачивайте же часы, наконец.

– Сначала моя загадка. Двое приговоренных к смерти сидят на дне глубокого зиндана с отвесными стенами, по которым нельзя вскарабкаться наверх. Казнь на рассвете. Если они смогут дотянуться до края ямы, то смогут сбежать, но даже если один из них встанет другому на плечи, они не дотянутся до края зиндана. У них есть лопата, но прокладывание тоннеля потребует нескольких дней, а не часов. Как им сбежать? – На этих словах он перевернул часы.

Я смотрел на утекающую струйку песка и размышлял. А что посоветовал бы мне старый Бен? Он знал множество поговорок и афоризмов, половина которых весьма меня раздражали. Не покупай ненужного – придет день, и продашь все нужное. Верно, но для чего еще нужны деньги, если не для того, чтобы бездумно тратить их в свое удовольствие?

Заключение? Те, кто жертвуют основными свободами ради временной безопасности, не заслуживают ни того, ни другого. И от этого афоризма мало толку. Песок уже горкой лежал на дне часов, и Озирис, или как там его на самом деле звали, рассматривал меня с выражением развлечения на лице. Мы стареем слишком быстро, но мудреем слишком поздно. Уж это точно относилось ко мне! Песок, песок, все вниз и вниз…

Вот оно! Песок!

– Тоннель, – объявил я, – но только для того, чтобы добыть песок и свалить его в гору у стены ямы. Когда гора станет достаточно высокой, они могут встать на нее и дотянуться до края колодца.

Мой оппонент медленно похлопал в ладоши.

– Поздравляю, месье Гейдж, ваша репутация находчивого умника не совсем незаслуженна. Похоже, мне придется отвезти вас к Астизе.

– И объяснить мне цель вашей темной Ложи. Ну, а теперь моя очередь. Вы должны сделать заявление, и если ваше заявление окажется ложным, я получаю все ваше имущество. Если же оно правдиво, я потребую от вас правды о том, кто вы такой на самом деле и на что же мы с вами здесь играем.

– Месье, вы создали неразрешимую для меня дилемму.

– В этом-то и фокус, не правда ли? – Я перевернул часы, и песок вновь с тихим шуршанием потек вниз.

Озирис задумался, наблюдая за тем, как текут секунды, затем улыбнулся своей щелью на жестоком лице.

– Забирайте все мое имущество.

Теперь пришла моя очередь кивнуть, признавая мастерство своего оппонента.

– Хорошо

сыграно.

– Я перевернул вашу же дилемму с головы на ноги. Если вы заберете все мое имущество, мое заявление становится правдивым. Но если оно правдиво, вы не можете забрать мое имущество, так как это требует ложного заявления. Однако, не расставаясь с моим имуществом, мое заявление ложно, а потому я не обязан говорить вам правду, а вы должны освободить меня от обоих моих обязательств.

– Из вас вышел бы отличный Франклин.

– А из вас – египтянин.

Славно мы с ним спелись.

– Итак, вы отведете меня к Астизе, как обещали, даже несмотря на то, что не расскажете мне то, что я хочу знать?

– Да. Но она не в Париже, месье Гейдж. И, боюсь, не в Египте. Впрочем, это не столь важно. Ваша загадка была обоюдоострой, как и моя. Если б вы проиграли, ваша жизнь принадлежала бы мне, как вы и обещали. Но, несмотря на то, что вы выиграли, ваша жизнь все равно принадлежит мне – я отведу вас к Астизе, но не сразу, – он кивнул своим шкафоподобным компаньонам. – Видите ли, для нас крайне важно видеть вас в Тире, куда мы и отправимся по пути к вашей возлюбленной. Там есть один секрет, который нам крайне важно раскрыть. Надеюсь, вам льстит тот факт, что нам требуются ваши навыки. Если же нет – мои компаньоны позаботятся о том, чтобы вы к нам присоединились.

– Простите, Итан! – крикнула Маргарита за моей спиной из-за блестящей шторы. – Я не могу позволить себе ссориться с этими людьми! Они угрожали мне расправой, у меня не было другого выбора, кроме как заманить вас сюда! Либо я, либо вы!

Я уже говорил, что мне чертовски не везет с женщинами? Дверь была заблокирована этими людоедами, за моей спиной – подземный гарем. Я лихорадочно пытался придумать какой-нибудь план, пока один из громил доставал пару кандалов.

– Тогда и у меня тоже не остается другого выбора, – изрек я.

С учетом моего учтивого характера, я никогда не был сторонником применения грубой силы, но годы научили меня тому, что негодяи этого мира процветают за счет нерешительности хороших людей. Я изо всех сил наотмашь хлестнул Озириса его же пирамидальным медальоном по лицу, выбив из него крики проклятья и, вероятно, пару зубов, и в следующее мгновение пнул ближайшего ко мне троглодита в пах, заставив этого ублюдка сложиться пополам, словно кто-то резко захлопнул книгу. Второй попытался добраться до меня, но наткнулся на своих страдающих компаньонов, что дало мне достаточно времени для того, чтобы прицелиться и швырнуть ставшую ненужной мне безделушку в самый центр стоявших рядами зажженных свеч.

Моим единственным планом было устроить грандиозный пожар.

Глава 4

Восковые свечи взмыли к потолку, разлетаясь, словно сноп огненных стрел, от тяжелого золотого амулета и его золотой цепи. Озирис, или как там его на самом деле звали, отшатнулся к своим троллям, проклиная меня на чем свет стоит и прижимая к окровавленному лицу ладонь. Второй рукой он потянулся за пистолетом, но в то же мгновение от скошенных, словно косой, свеч вспыхнули шелковые занавески, и я с размаху опрокинул на пол османские лампы. Масло из них мгновенно вспыхнуло, и, прежде чем он мог прицелиться и выстрелить, я прыгнул сквозь завесу огня и ринулся в задние залы борделя.