Зеркало треснуло

Кристи Агата

Дэрмот Крэддок смотрел на нее, склонив голову набок.

— Шалот? — повторил он.

— Это что, пароль?

— Вряд ли можно так сказать, — возразила мисс Марпл.

— Просто эти слова должны напомнить ей об одном событии.

Дэрмот Крэддок встал:

— Я еще вернусь.

— Это будет очень любезно с вашей стороны. Может быть, если у вас найдется время, вы зайдете ко мне на чашечку чая. Если вы, конечно, еще пьете чай, — добавила мисс Марпл с тоской в голосе.

— Я знаю, молодые люди предпочитают ныне напитки покрепче. Они считают,

что чай вышел из моды.

— Я не так уж молод, — заметил Дэрмот, — поэтому я охотно как-нибудь зайду к вам выпить чаю. Мы будем пить чай и болтать. Кстати, вы знаете кого-нибудь с киностудии?

— Никого, — ответила мисс Марпл.

— Разве что понаслышке.

— Ну, вы обычно слышите очень много. До свидания. Очень рад был повидать вас.

3

— О, как поживаете? — спросила миссис Бантри немного ошеломленно, когда Дэрмот Крэддок представился и объяснил цель своего визита.

— Очень рада вас видеть. А разве при вас нет сержанта?

— Сержант внизу, — сказал Крэддок.

— Но он занят.

— Обычные расспросы? — с надеждой заметила миссис Бантри.

— Что-то вроде этого, — серьезно ответил Дэрмот.

— Значит, вас послала ко мне Джейн Марпл, — говорила миссис Бантри, вводя инспектора в небольшую гостиную.

— А я как раз занималась цветами. Сейчас такие дни, когда за цветами нужен глаз да глаз. Они опадают, стелются по земле и причиняют множество беспокойств. Я очень рада, что могу хотя бы на время отвлечься. Итак, это действительно было убийство?

— А вы в этом сомневались?

— Ну, это, конечно, могло быть несчастным случаем. Официальных сообщений почти не было. Неизвестно, кем и как был брошен в коктейль яд. Но мы все, конечно, говорим об этом, как об убийстве.

— А о том, кто это сделал?

— Знаете, самое странное, что об этом мы вообще не говорим. Я, например, решительно не вижу, кто бы мог это сделать.

— Вы хотите сказать, что не понимаете, как можно было ухитриться бросить яд в бокал на глазах у всех присутствующих?

— Нет, нет, не то. Я полагаю, это было сложно, но не невозможно. Нет, я имею в виду, что не вижу, кто мог желать избавиться от нее.

— Вы считаете, что никто не мог стремиться избавиться от Хеси Бедкок?

— Честно говоря, я совершенно не могу представить, чтобы кто-нибудь желал ее смерти. Я иногда встречала ее в женской скаутской организации, в госпитале Святого Джона и по делам прихода. Я находила ее довольно утомительной. Она относилась ко всему с излишним энтузиазмом, была склонна к преувеличениям и слишком много болтала. Но убивать таких людей совсем нет надобности. В старые времена, если вы видели, что такая вот женщина подходит к вашему дому, вы быстро посылали горничную, которые тогда еще были в моде, сказать, что вас нет дома или что вы не принимаете, если у горничной было обостренное чувство правды.

— Вы имеете в виду, что можно было избегать миссис Бедкок, но не

было никакой необходимости избавляться от нее навсегда?

— Вы это очень точно выразили, — одобрительно кивнула миссис Бантри.

— У нее было не так много денег, чтобы о них стоило говорить, — размышлял вслух Дэрмот.

— Никто не имел особой выгоды от ее смерти. Ни у кого, кажется, не было причин для ненависти к ней. Не думаю, чтобы она шантажировала кого-нибудь.

— Ей это и в голову бы не пришло, я уверена. Она была честной и принципиальной.

— А ее муж? Не было ли у него связи с кем-нибудь еще?

— О нет, я так не думаю. Я, собственно, видела его только раз, на том приеме. Он показался мне довольно бесцветной личностью. Мил, но не очень умен.

— Не очень-то много у нас остается, верно? — заметил Дэрмот.

— Вы не считаете, что она могла знать что-то?

— Знать?

— Да, что могло принести вред кому-нибудь другому?

Миссис Бантри покачала головой:

— Сильно в этом сомневаюсь. Очень сильно. По-моему, она была женщиной, которая, знай она что-нибудь о ком-либо, болтала бы об этом направо и налево.

— Значит, это тоже отпадает, — заметил Дэрмот.

— Что ж, теперь мы подходим к непосредственной цели моего визита. Посылая меня к вам, — мисс Марпл, женщина, которую я чрезвычайно уважаю и перед которой преклоняюсь, просила меня, чтобы я передал вам два слова: «волшебница Шалот».

— Ах, вот оно что! — воскликнула миссис Бантри.

— Да, именно это. Что бы это ни было.

— Люди не читают теперь Теннисона, — с сожалением произнесла миссис Бантри.

— Почему же? — возразил Дэрмот Крэддок.

— Я читал кое-что. Это Шалот гадала для Камелота, не так ли.

Порвалась ткань с игрой огня, Разбилось зеркало, звеня. «Беда! Проклятье ждет меня!»

— Воскликнула Шалот.

— Вот именно. Так с ней и было, — кивнула миссис Бантри.

— Прошу прощения. С кем было? И что?

— Она выглядела именно так.

— Кто выглядел именно так?

— Марина Грегг.

— Вот как? Марина Грегг. Когда это было?

— Разве Джейн Марпл вам этого не сказала?

— Она мне не сказала ничего. Она послала меня к вам.

— Ох, как это нехорошо с ее стороны. Она гораздо лучше меня умеет рассказывать. Мой муж всегда говорил, что я очень невнятно рассказываю и он часто вообще не может понять, о чем я говорю. Во всяком случае, это могло быть только моей фантазией. Но когда кто-то выглядит так, это невозможно забыть.

— Пожалуйста, расскажите мне, — попросил Дэрмот.

— Это было во время приема. Он проходил, как вы, наверное, знаете, на лестничной площадке, переделанной в зал. Там были Марина Грегг и ее муж. Они пригласили некоторых из нас. Меня, так как мне когда-то принадлежал этот дом, Хесю Бедкок с мужем, так как она во многом способствовала организации праздника и всех его мероприятий. По случайности, мы поднялись по лестнице почти одновременно, поэтому я стояла рядом и заметила…