Зеркало
Шрифт:
— Мое Зеркало говорит, чтобы я не отключал его, потому что в противном случае я могу разрушить наши отношения.
— Ерунда! — воскликнула Виктория. — Выключи его!
"Злость", — прокомментировало Зеркало.
— Ладно, — согласился Энди и вынул наушник из уха. Затем он отключил Зеркало. — Что теперь?
— Подойди и поцелуй меня!
— Хорошо, — сказал Энди и повиновался.
Через полчаса они обнаженные лежали в постели, обнимая друг друга.
— Это было здорово! — прошептала
— Да, это так, — согласился он.
— Видишь, а ведь мы не пользовались Зеркалом.
— Согласен. Но я сомневался, нравится ли тебе то, что я делаю.
— Я же говорю тебе, если мне что-то не нравится.
— Честно? Ты не просто добрая, но и честная? Иногда люди добры ко мне, но потом их доброта сводится к тому, что они просто не говорят мне, что я идиот. Этот страх сидит очень глубоко. Я боюсь, что люди, которые добры ко мне, на самом деле считают меня глупым. Ведь я аутист. Каждый раз мне кажется, что они относятся ко мне хорошо только из жалости.
— Я не считаю тебя глупым. Наоборот!
— Ты жалеешь меня?
— Что?
— Потому что я аутист…
— А должна?
— Нет.
— Я не испытываю к тебе жалости и хотела бы быть похожей на тебя: такой же умной и честной.
— Это правда. Я умный и честный, — сказал он, не испытывая при этом никакого неудобства. — Я люблю тебя, Виктория.
— Я тебя тоже, Энди, — она поцеловала его. — Но тебе пора уходить. Мама скоро вернется.
— Ладно.
Они оделись. Энди снова включил свое Зеркало и вставил в ухо наушник. Они поцеловались на прощание.
— До завтра, Виктория!
— До завтра!
Он сел на поезд до Вартенау. Теперь такие поездки не были для него проблемой. Во второе ухо он тоже вставил наушник, чтобы послушать музыку — Баха, токкату и фугу ре минор. Это была одна из его любимых вещей — великая и мощная и одновременно нежная и легкая, и она подходила под его нынешнее настроение. Энди ощущал себя довольным, гордым и сильным. Теперь у него была настоящая подруга, и она не испытывала к нему жалости!
— Как у тебя все прошло с Викторией? — спросила мама, когда он вернулся домой.
— Хорошо, — ответил Энди. — Мы все время целовались.
— Что?
"Изумление", — пояснило Зеркало.
— Я собираюсь жениться на ней, — пояснил Энди.
— Все время целовались? Жениться? Подожди, не так быстро, Андреас! Вы же знаете друг друга всего неделю!
— Ну и что? Она не испытывает ко мне жалости. Она любит меня, а я люблю ее. Почему же мне не жениться на ней?
— Ты не должен жениться на ней, — проговорило Зеркало. — Ты найдешь себе девушку еще лучше, чем Виктория.
— Что? — переспросил Энди.
— Андреас, если ты любишь девушку, это нормально. Но жениться — такие
— Нет, — сказал Энди. — Зеркало, установи связь с Викторией.
— Здесь Зеркало Виктории. Она сейчас занята. Просто скажи мне, что ты хочешь, а я ей передам.
— Ты пойдешь за меня замуж? — сказал Энди. — Я имею в виду, хочет ли Виктория выйти за меня замуж?
— Виктория не хочет выходить за тебя замуж.
— Что?
— Виктория не хочет выходить за тебя замуж, — повторил голос в наушнике.
Энди испуганно уставился на свое Зеркало. Звуковой сигнал возвестил, что связь прервалась.
— Она не хочет выходить за меня замуж, — сказал он встревоженно.
— Откуда ты это знаешь? — спросила мама. — Она сама тебе ответила?
— Нет. Мне ответило ее Зеркало. Оно сказало, что она не хочет за меня замуж.
— Мальчик, так дела не делаются! — вздохнула мама и покачала головой. — Получается, что ты оставляешь ей на автоответчике свое предложение о женитьбе. И это через неделю знакомства!
— Это был не автоответчик, а ее Зеркало. Оно знает, чего хочет Виктория.
— Подожди-ка! — сказала мама и взяла его за руку, что ему не особенно понравилось. — Послушай меня, Андреас. Это всего лишь электронное устройство. Если ты хочешь знать, хочет Виктория стать твоей женой или нет, ты должен спросить у нее сам. Спросить с букетом цветов в руке, а еще лучше — с красивым кольцом. Но не сегодня и не на следующей неделе. Ты подождешь не меньше года. Если вы все еще будете любить друг друга, ты сможешь сделать ей предложение. Ладно?
— Ладно.
— Привет, Тарик!
Татуировщик осмотрел рисунок, с которым он только что работал. Лукас неоднократно спрашивал себя, как Тарик выдерживал весь день в этой мрачной подвальной дыре, провонявшей дезинфицирующими средствами.
— Лукас! Я же говорил тебе, что должно пройти по крайней мере две недели, прежде чем я смогу тебе свести татуировку.
— Что свести?
— Твою татуировку.
— А, ты об этом. Нет, мне это больше не надо.
— Вы помирились с Элен?
— Нет. Но Катрин считает, что я должен оставить всё как есть. В качестве напоминания.
— Кто такая Катрин?
— Моя новая подружка. Она совершенство. В постели творит безумные вещи!
— Это здорово. Только теперь, пожалуйста, не говори мне, что ты хочешь набить новую татуировку — "Катрин".
— Нет, не хочу.
— Отлично. Но тогда почему ты здесь?
— Я хотел спросить тебя, не хочешь ли ты стать членом нашего фан-клуба Зеркала. Членство в нем принесет тебе много эксклюзивных привилегий.