Зерно Фараона
Шрифт:
– Алексашка, удочки бабки домой отнесут, они видели, что мы уезжали, а вернемся, дороги не будет.
– Это ты абсолютно права, я вернулся, и все пошло кувырком, а то бы один давно уехал, с удочками.
– Поедем в другое место, какая разница, куда ехать!
Они остановились в деревне, расположенной у дороги. Марго отказалась спать в машине. Зашли в приличный домик. Хозяйка предложила им комнату с двумя узкими кроватями, с большими подушками.
Марго зашла в горницу и удивленно остановилась, перед ней стояли часы с Гранатом!
Алексашка встал
– Какая прелесть! – выдохнула Марго, – просто чудо, а не часы! Откуда они у вас?
– Так мы тут всегда жили, рядом с дорогой. Деду моему за лошадь барин отдал эти часы, вот и стоят здесь, никто им не удивлялся, – ответила приветливая хозяйка.
– Вы их нам не продадите? – спросил Алексашка, наугад.
– А, что купите? Надоели черти, громко тикают, гирьки у часов в шкаф уходят, место только занимают эти часы, – сказал, подошедший хозяин.
– Купим, и собачку оставим в придачу, возьмете? – спросила Марго, – она с родословной.
– Возьмем щенка, красивый он, лапы у него крупные, большая вырастет собака, нам у дороги она не помешает.
На том и решили, утром расстались, часы привязали к крыше, больше некуда было.
Второй визит детей в квартиру Инессы Евгеньевны, носил несколько иной характер, нежили первый. Инна ничего не убирала, книги не читала, постоянно звонила по телефону подругам, сидела в "аське" в Интернете, не подпуская к компьютеру Пашу.
Она уходила, уезжала к своим бывшим подругам. Дома говорила, что она у Инессы Евгеньевны, а ей говорила, что она у мамы. Инна, если пытались ее ругать, делала невинные глаза, и продолжала вести себя в духе номер 2. Паша тоже не отличался усердием, он уже не пылесосил квартиру, не пытался готовить еду, он просто не пытался никому угодить, найти его было весьма затруднительно, лето было в разгаре.
Прохор Степанович особой любовью к Инессе Евгеньевне не пылал, зато ругал ее по любому поводу от души. Он мог ругать ее часами. Эта троица поверила в свою безнаказанность и большую необходимость в жизни Инессы Евгеньевны.
Женщина не знала, что ей делать в создавшейся адской ситуации. Алексашка с Марго из поездки не возвращались, уехали на две недели, а их не было уже три недели.
Неприятности со всех сторон сжимали Инессу Евгеньевну. Она вспомнила, в каком месте находится сердце и нервы.
Клин клином вышибают, – подумала Инесса Евгеньевна, объявив дома семейке Прохора Степановича, что все деньги кончились. Она перестала давать деньги на продукты, а Прохор Степанович на свои деньги во второй визит ничего не покупал. Она сократила все расходы, дома хлеб и тот закончился. Инна первая сказала Инессе Евгеньевне "прощайте" и уехала, вскоре ее дом без продуктов покинули Паша и Прохор Степанович.
Из почтового ящика взяла Инесса Евгеньевна прессу. Прочитала о бассейне, расположенном от нее не очень далеко, и пешком пошла, купаться, с одной сумкой.
Плаванье
Полежала намного, поднялась и пошла домой, с очередным ушибом от жизни. По дороге в незаметном киоске купила хлеб, сок, засунула продукты под вещи и домой.
Дома долго оттирала мазью место ушиба на руке. После пережитых неприятностей, даже телевизор не шел на ум, книгу она в руки не брала. Так и уснула.
Гроза бушевала всю ночь, утром ливень прекратился, а днем Алексашка с Марго приехали и подарок привезли Инессе Евгеньевне – Гранатовые часы. Где они были, ей особо не рассказывали, сказали, что хорошо отдохнули. Инесса Евгеньевна воспрянула духом, но попросила проверить часы на радиоактивность. Алексашка, смеясь, протянул ей прибор. Показатели были в норме.
После рождения ребенка, молодая семья пришла к Инессе Евгеньевне с одной просьбой: совершить родственный обмен, по которому они переезжают втроем в ее трехкомнатную квартиру, а она переезжает в однокомнатную квартиру Марго. И все довольны. Обмен состоялся, даже мебелью не менялись, все осталось стоять на своих местах.
У Инессы Евгеньевны возникло ощущение, что ее, как гвоздь забили в угол. А в угол она поставила гранатовые часы. Женщина посмотрела на часы, ей показалось, что старинные часы ей подмигнули. Она подошла к часам, открыла дверцы, ей мучительно захотелось взять в руки гирьки, она дотронулась рукой до тяжелой, металлической гирьки в виде цилиндра. Двумя руками подняла одну гирьку, покрутила, заметив линию соединения, нажала на гирьку внизу, и гирька в ее руках распалась на две части…
Внутри гири лежало письмо, бумага давно пожелтела. С большим трудом она прочитала, что эти часы созданы часовых дел мастером Б…вым по заказу графа Орлова в 1770 году или нечто очень похожее.
Это же экспонат для музея Чесменской битвы, – подумала Инесса Евгеньевна, но сообщать о своей находке никому не успела. В дверь позвонили. Естественно, за дверью квартиры стоял фаворит Инессы Евгеньевны – Прохор Степанович.
– Инесса, не гони! Можно я к тебе пройду?
– Прохор Степанович, вы один вполне войдете в эту квартиру, но за вами придут ваши подростки. Тесно станет.
– Не издевайся, – пробасил Прохор Степанович, поднял на руки Инессу Евгеньевну, и вместе с ней прошел в маленькую квартиру.
– Выпусти меня! Не люблю я, когда меня поднимают! Отпусти!! – закричала женщина в крепких руках мужчины.
Прохор Степанович осторожно опустил на пол Инессу Евгеньевну:
– У меня есть идея, Инесса! Значит, так, Паша с матерью едет в мою квартиру.
В их комнату въезжает Инна с матерью, я – переезжаю к тебе. Здорово придумал?
Ведь твои дети заняли твою квартиру.
– Отлично, Проша! А я, куда перееду в твоем плане? Нам в одной комнате будет тесно.
– Ты, права, Инесса, ты будешь жить на кухне, а я в твоей комнате. Все на местах!