Жаба расправила крылья

Розов Александр Александрович

– Hi, Пепе. Мы прилетели. Hi, Гисли. Меня зовут Йи. Ты классный, как орангутан.

– Йи оригиналка в смысле комплиментов мужчинам, - пояснила Пепе.

– E-o!
– та кивнула, - Зачем делать комплементы, которые всем известны?

– Креативный подход, - сказал Орквард, - С орангутаном меня еще не сравнивали.

– Я очень креативная, - с серьезным видом подтвердила Йи.

– Чего я не понимаю, - задумчиво произнесла Пепе, - так это как ты там сидела под дождем, и тебя это не напрягало.

– Я привыкла, - Йи пожала плечами, - Когда

охотишься, часто сидишь под дождем, а тряпочка у меня водоотталкивающая. Такой материал.

Действительно, по ее коже еще сбегали капли воды, но комбинезон-фартук уже был совершенно сухим, как будто минуту назад не находился под шквальным ливнем.

– Интересно… - Пепе провела пальцем по поверхности ткани, - Слушай, а где Сиггэ?

– Он вместе с твоим faakane поехал в Оекусси за вкусным хавчиком для тусовки.

– Хэх!.. Как будто, ближе ста миль отсюда хавчик не найти. Стоп! А киндер?

– Они взяли Ипо с собой, - проинформировала Йи.

– Joder! Если они простудят киндера, то я просто не знаю, что я с ними сделаю!

– Дядя Руперт сказал: все будет ОК, - вмешалась Лейла.

– Ты, кнопка, конечно, самый крупный эксперт по простудам.

– Да-да-да! Я эксперт! Я придумала надеть на мелкого флотскую шляпу-накидку!

– Изобретатель… - проворчала Пепе и потрепала девчонку по затылку.

Орквард почесал бороду и поинтересовался:

– А мы так и будем здесь стоять, пока дождь не кончится?

– Зачем стоять здесь? – удивился Омад, - Нам надо в тот бунгало. До него меньше ста метров. Если пробежим, то не промокнем, нет!

– Вы трое, конечно, не промокнете, - согласился гренландец, - а мы…

– Хэй, бро, - Пепе похлопала его по плечу, - У нас есть зонтик.

Бунгало представлял собой простой двухэтажный домик на ножках, типичный продукт океанийской военно-строительной индустрии: частично-удачная попытка использовать достижения архитектурного кубизма, чтобы придать малобюджетному сооружению из биопластиковых панелей оригинальный вид. На заре Тетрабублика, на каждой из его четвертинок стояло по 7 таких взводных казарм на 24 единицы личного состава каждая, однако, за неполный год существования Хат-Хат, число домиков радикально выросло. Теперь это были уже не казармы, а 8-местные бунгало, как в студенческом кампусе.

Омад, деловито демонстрируя, что здесь к чему, пояснил между делом:

– Это гостевой бунгало. Тут свободны обе комнаты второго этажа. А на первом этаже живут Сефал и Бамо, и в другой комнате – я…

– …И иногда я, - гордо пискнула Лейла.

– …Но, если я впишусь на время к Руперту и Пепе, - продолжил Омад, - то тут будут свободны три комнаты, и все сегодняшние гости разместятся в одном бунгало.

– Вписывайся, акселерат, - Кебо вздохнула, - По-любому, против биологии бороться бесперспективно. Только сначала приведи в порядок ту комнату, ОК?

– Сейчас сделаем, тетя Пепе!

Омад и Лейла испарились. Кебо вздохнула и предложила:

– Hei foa, пошли в кают-компанию. Покурим.

– Я не курю, но пошли, - согласилась Йи.

–

А у меня есть инопланетные сигариллы, из парка Джарвис, - сообщил Орквард, и протянул Кебо коробку с изображением зеленого монстра в малиновую крапинку.

…Дождь барабанил по крыше, и мимо террасы лилась сплошная полоса воды.

– Почему ты нервничаешь, Пепе?
– спросила Йи, неуловимым змеиным движением устраиваясь на циновке в любимой позе: клубочком сидя на пятке правой ноги.

– Потому, что, по-моему, Лейле рано этим заниматься.

– Э… Я не понял, - произнес гренландец, - У нее что, любовь с этим парнем?

– Ну, типа того, - Пепе Кебо покрутила сигариллой в воздухе, как бы иллюстрируя неопределенность ситуации, - Хотя вообще-то все началось с юниорского кампуса, который в Мберамо, на озере Додом. Мы там были в новогодние каникулы.

– Очень классное место!
– вставила Йи, - Я там недалеко родилась и выросла.

– Классное, ага. Нам отдали под присмотр десяток юниоров, и Руперт, конечно, стал возиться с мальчишками. В один прекрасный день, ему взбрело в голову, что у Омада талант к авиамеханике. Руперт же великий пилот 4-го мира, и соглашается на титул «выдающийся» только из скромности. Хи-хи... И он взялся развивать у юниора этот талант, а для Лейлы дядя Руперт - авторитет. Адмирал ВВС. Раз он сказал: «Омад - перспективный парень», значит, так и есть. Она, чисто из малолетнего любопытства, повертела попой, а потом: «Тетя Пепе! Я стала женщиной!». Я ей говорю: «Ага, ясно, теперь постарайся, чтобы я в ближайшее время не стала бабушкой». Ну, этому-то их хорошо учат в колледже. Хотя, соц-тиморский бэби-бум влияет на их юные мозги.

– На Соц-Тиморе бэби-бум? – спросил Орквард.

Пепе Кебо снова покрутила сигариллой и утвердительно кивнула.

– Ну, типа, это понятно. После нищеты и войны - благополучная жизнь, и есть все основания считать, что это надолго. Плюс, хорошие перспективы. У нас на Атауро естественный всплеск, а на Соц-Тиморе действительно бум, поскольку Ним Гок и политбюро основательно раздули эти самые перспективы.

– Обещают каждой молодой семье виллу и личный самолет? – уточнил гренландец.

– Это мелочи, - Пепе махнула рукой, - Ничего особенного. И меганезийский уровень медицины и образования через 5 лет - тоже ничего особенного. В том смысле, что сегодняшний уровень через 5 лет подешевеет в двадцать раз. А вот дать по 3 гектара земли каждой семье... Миллион жителей и полтора миллиона гектаров территории. Арифметика ОК, но там, в основном горы. Можно сделать их ступенчатыми полями, только зачем? Это жутко дорого, а на острове и так уже избыток агро-продукции.

– Это адресная социальная агитка, - заметил Орквард, - Насколько я знаю, сейчас на Тиморе почти все население – фермеры, и надо им обещать огромную фермерскую морковку. А через 5 лет большая часть уйдет в постиндустрию, им просто не нужно больше земли, чем на backyard, а остальным можно дать эти обещанные 3 гектара, и никаких проблем. Нормальный пропагандистский расчет.