Жалость унижает ментов и бандитов
Шрифт:
Сегодня им предстояло встретиться дважды.
Верка сказала, что уговорит мать под вечер поехать - навестить подругу...
" Тогда, мы сможем повидаться еще раз..."
Качан отогнал мысли о Верке. Продолжил:
– Как он вообще-то?
– Вот такой мужик!
– Алкаш поднял грязноватый палец.
– Водки нет, но Волок тебе всегда сделает...
Логика была железной.
– Работает, что ли, в магазине?
– Работает, я сказал тебе уже, он в хитром месте...
–
– Типа заказника. Мужик он солидный...
– У алкаша появилась возможность намекнуть на то, что и сам тоже не лыком шит, - тут он как-то ка мне обратился...
Качан был само внимание.
– Да?..
– Спрашивал про строительный вагончик... Знаешь: строители ставят? С отоплением...
– Ну! А где ставить? В деревне?!
– Не ему. Кто-то его просил.
– И чего ты? Достал?
– Я поинтересовался кое у кого. Но пока что-то не подворачивается.
Качан машинально взглянул на часы.
– Жаль я раньше не знал. Есть у меня кент...
– Здорово бы...
– Вместе и махнули б...
– Качан продолжил с ходу.
– Волок сам обычно за рулем?
– Иногда его друг сядет...
– Точно!
– Качан не ожидал, что вот так - случайно зацепит и вагончик, и напарника. Он не пропустил моментю - Тогда с ним тоже друг был! Коренастый...
– При галстуке?
– В пуловере и кожаной куртке.
– Он! Вместе работают...
– Давно их видел?
– Недавно...
Качану теперь необыкновенно везло. С тех пор как появилась Верка.
Пора было отрабатывать концовку. Иначе алкаш мог рассказать Волоку о мужике, который его разыскивал у магазина.
– Хороший малый этот Волок, - Качан подумал.
– И жалко его ...
– Он вздохнул.
– Где он ступню потерял? Машина сбила? Или отморозил?
Алкаш взглянул ошалело:
– Как потерял?
– Он же на протезе!
Несколько минут алкаш вяло препирался. Пришлось признать:
– Тогда это не Волок! Это Павка Корчагин! Кличка у него такая! Но Павка уже
не молодой...
– Павка!
– Качан несильно ударил себя по лбу.
– А чего я Волока приплел?!
– Так и говори! Павка! А то Волок!
– В алкаше родились высокие воспоминания.
– Мы с Павкой можно сказать мировое открытие сделали. "Голубой лосьон" видел? Голубой, как морская вода...
– Ну!
– Сто двадцать граммов, но сразу ты не выпьешь! С ног валит! Такая штука...
– Как его встретить, Павку?
– Должен скоро появиться. Я его сегодня еще не видел.
– А чего делает?
– Может бутылки сдает. Павка, он и есть Павка... Но перед тем, как закрывать магазин, все равно соберутся...
Качан мог быть доволен концовкой.
Алкаш
Из ближайшего автомата Качан позвонил в отдел.
– Качан докладывает..
Игумнов внимательно слушал. Сразу ухватил главное
"Строительный домик! Волок искал для кого-то времянку..."
По стопам Качана теперь можно было направить своего человека.
Предлог был найден.
ГОЛИЦЫН, ВОЛОКОВ
Охота выдалась знатная...
В Москву из Спецохотхозяйства возвращались с ветерком.
Машину вел Волоков - сильно хвативший после поля.
– Осторожнее...
– Голицын сидел рядом, тоже изрядно поддатый. Он даже не просил руль, чтобы предаться излюбленному развлечению - подрезать по дороге "чайников".
– Ничего, я слежу...
– Волок был аккуратен.
– А если сыграем в ящик, то, по край
ней мере, не на кого будет обижаться...
Охота на кабанов-секачей, учитывая время года, была лицензионная. Потом, как водится, отпраздновали успех, обмыли трофеи. Да, видать, слишком сильно.
На границе Москвы, у Кольцевой Автодороги, вдруг вспомнил:
– Посмотри, как он там...
На заднем сидении спал один из привилигированных охотников - Георгий Романиди. Остаток ночи он провел с егерями, промерз. Выпив, сразу отключился. Теперь лежал трупом.
Голицын обернулся, потом приказал Волокову:
– Прижмись к обочине. Перевернем его на бок...
Волок был настроен беспечно:
– Ничего! У меня чехлы в полиэтилене!
– Я не о том! Не захлебнулся бы рвотой. Куда мы потом с трупом?
– В болото! К Сергею Джабарову...
– Да, тормози ты!
– Голицын рванул Волока за руку.
Остановились на обочине. Вышли, синхронно, с двух сторон
одновременно хлопнули обеими передними дверцами. Так же враз открыли две задние.
Вмешательство оказалось своевременным. Георгий Романиди лежал на спине неподвижно. Непокрытая, с тускло алюминиевым отливом волос на висках голова была запрокинута, застывший в гримасе рот напряжен.
Волок нагнулся, провел перчаткой по губам - охотник сделал глотательное движение.
– Живой!
Романиди положили набок, он даже не почувствовал.
Волоков поднял валявшуюся между сиденьями меховую шапку,
положил на сидение. Шапка была дорогая, из меха оппосума.
" Где они их только достают?"
Об этом стоило поинтересоваться у Сабанеева.
Виталька остался в охотхозяйстве, там все еще гремели пробки от открываемого "Шампанского".
Голицын, подошедший со стороны ног охотника, залюбовался собачьими унтами, притянутыми сверху инкрустированными застежками поверх икр.