Жандарм 4
Шрифт:
— Замечательно! Просто превосходно! — воскликнул Аркадий и, отпустив камеру, бросился к своему портфелю.
Оттуда он достал тетрадь с карандашом и, разместившись в кресле, что стояло сбоку от дивана, принялся за «допрос».
— Итак, Григорий Мстиславович, верно? — я кивнул и он продолжил. — Григорий Мстиславович, расскажите, что произошло в поезде? Как это было для вас? Каким образом вы спаслись?..
И дальше он буквально закидал меня вопросами. На какие-то я отвечал прямо. На некоторые — уклончиво, как например то, какое именно племя меня спасло и что
«Спас» меня вернувшийся Роб. К тому моменту я настолько задолбался, что искал способ деликатно послать журналиста куда подальше. И с каждой минутой мысли о деликатности уходили, и хотелось его просто послать. Ага, на те самые три русские буквы всемирно известного маршрута.
— Если в статье я найду хоть что-то порочащее мое имя и мои поступки… — я многозначительно замолчал.
Аркадий, уже стоящий на пороге и готовый покинуть мой дом, лишь истово заверил меня, что ничего подобного, о чем я мог подумать, не будет. И он готов даже показать мне текст статьи до ее выхода в печать. На что я тут же согласился, что вызвало у журналиста легкое замешательство. Не ожидал он, что я не поверю ему на слово. Но и отступаться от своих слов он не стал и, вымученно улыбнувшись, подтвердил, что принесет мне статью до ее публикации.
Разобравшись с нежданным гостем, мы втроем наконец выдвинулись в квартал, где жила община алеутов.
Размещались выходцы из племен в трех зданиях, бывших работных домов, выкупленных у каких-то русских купцов. Так что и идти по «русскому» кварталу до них было недолго. Всего около пятнадцати минут неспешного шага. Глава общины тоже жил вместе со своими соплеменниками, выбрав в качестве своей «резиденции» последний этаж центрального здания и заняв его почти полностью. Кроме него тут проживали только его ближайшие помощники и сторонники — около десятка человек.
Благодаря Артему встречу нам назначили быстро. Даже ждать почти не пришлось, пока глава освободится. Мы только и успели, что пройтись по кварталу, выслушав краткую историю каждого дома от Артема в качестве экскурсии. Однако встреча так и не состоялась.
Когда помощник главы подошел к нам, и мы отправились к резиденции главного в городе алеута, в квартал стали забегать городовые. С оружием наизготовку они кричали упасть всем на землю и не сопротивляться. Непокорным раздавали зуботычины, показывая серьезность своих намерений, а пришедший с ними офицер в чине надворного советника не постеснялся выстрелить пару раз в воздух.
Ко мне то же подскочила пара городовых и попыталась уложить лицом в землю, но обломались. Легко вывернувшись из их захвата, я рявкнул на ретивых служащих:
— Я дворянин Российской империи! По какому праву вы пытаетесь меня задержать?
— Извините, ваше благородие, — нахмурился старший из парочки полицейских, — но у нас приказ. У вас есть при себе документы?
— Вот, — достал
Его лицо, прежде злое и решительное, стало растерянным, встретить дворянина здесь действительно неожиданно. Он протянул мою бумагу старшему товарищу и на всякий случай отвел ствол своей винтовки подальше от меня.
Ознакомившись с моими документами, старший городовой вернул мне их и почтительно ответил.
— Извините, ваше благородие, служба-с.
— За что вы арестовываете этих людей?
— По нашим данным, среди них есть предатели, работающие на непримиримых. По приказу начальника полиции города и проводится эта облава. Вот всех задержим, тогда и будем разбираться, кто виноват, а кто нет. Еще раз простите, но я вынужден попросить вас покинуть территорию.
— Эти двое со мной, — махнул я рукой на уложенных в землю Ануку с Артемом.
— Не имею права их отпустить без приказа начальника полиции, — покачал головой городовой. — Уж извиняйте, ваше благородие, но иначе никак.
И больше не обращая на меня внимания, городовые подняли Ануку с Артемом и повели их к подъехавшим полицейским дилижансам, куда и заталкивали всех взрослых членов общины. В квартале остались лишь дети и подростки. А я судорожно думал, как вытащить моих людей из этой передряги.
Глава 14
Думая, как вытащить своих людей, перед моими глазами вставали картины жестокого задержания общинников.
Двое городовых за волосы вытаскивают упирающуюся женщину из дома, а подбежавшего алеута, пытавшегося ее защитить, без затей «отоварил» деревянной дубинкой третий городовой. И тут же добавил ему, видя попытки встать.
Еще пятеро полицейских под дулом винтовок ведут к дилижансам трех мужчин, четырех стариков и одну старуху. Другая пятерка служак подталкивает в спину минуту назад стиравших одежду женщин. Они даже мыльную пену с рук смыть не успели, да и платья легкие все промокли от их пота и попавшей воды.
Десяток городовых стоит в оцеплении и зорко следит, чтобы никто не сбежал.
Неожиданно из одного здания под крики городовых выбежал один из алеутов, в руках у которого находился револьвер. Подняв его, он произвёл выстрел в преследующего его городового, чем привлёк к себе внимание. Городовой схватился за плечо и рухнул на землю.
Стоящие в оцеплении не сплоховали и открыли по убегающему огонь из винтовок.
— Бах-бах-бах, — зазвучали выстрелы, и алеут рухнул как подкошенный.
Городовые подбежали к нему, но алеут был ещё жив и просто так сдаваться был не намерен. Он с трудом поднялся, было видно, что он ранен и как минимум в него попали два раза. В его руке сверкнуло лезвие ножа. Городовые же перевернули винтовки, и начали его забивать прикладами.
Остановились они только после окрика офицера, следящего за задержанием.
Тряхнув головой, я посмотрел туда, где это произошло. Мужик так и не встал после «ретивости» служак. Ну и накрутили же их! На фоне всего этого, Ануку с Артемом задержали прямо образцово и со всей нежностью.